Армен Бадалян: «Это важно — работать с российскими картинами»

Наталья Сиривля. Сегодняшнее российское кино редко попадает на экраны современных переоборудованных кинотеатров. Считается, что и по художественному уровню, и по своим технологическим параметрам оно не в силах конкурировать с зарубежными, и в первую очередь американскими лентами. «Ролан» — один из немногих новых кинотеатров, где систематически идут отечественные фильмы. Почему вы работаете с российскими картинами? Действительно ли это повышенный коммерческий риск? Насколько вы удовлетворены результатами подобной работы?

Армен Бадалян. Мы считаем, что это важно — работать с российскими картинами. Даже когда у нас был только один зал на 200 мест, мы все равно показывали отечественное кино. А после открытия второго зала на 90 мест мы поняли, что можем организовать систематический показ российских картин. Поскольку зал небольшой, мы были внутренне готовы к некоторым убыткам, но при этом интуитивно чувствовали, что уровень отечественного кино — и производственный, и творческий, и жанровый — повышается, так что вряд ли наши убытки окажутся катастрофическими. И сегодня, по прошествии более полугода работы в малом зале с отечественными фильмами, мы рады констатировать, что интуиция нас не подвела. Мы абсолютно уверены, что в каждый конкретный отрезок времени найдется, как минимум, одна достаточно качественная работа, которую можно смело предлагать зрителю.

Было, конечно, опасение: а вдруг наш постоянный зритель излишне космополитичен и воспринимает поход в современный кинотеатр как некое приобщение к тем западным ценностям, которые сегодня доминируют в сознании наиболее успешных людей. Мы очень рады, что это опасение не подтвердилось. Во всяком случае, очень немногие отечественные ленты, с которыми мы работали, провалились настолько, что показ их можно было бы счесть коммерческой ошибкой. Но, повторяю, особого бахвальства у нас нет, поскольку эксперимент, действительно, ведется в маленьком зале.

Н.Сиривля. А есть ли различие между зрителями, которые ходят к вам в большой и в маленький зал?

А.Бадалян. Наша аудитория не делится на посетителей, условно говоря, большого и малого зала. Но, безусловно, среди наших зрителей есть те, кто относится к походу в кино как к культовому социальному времяпрепровождению, а есть и такие, кто поход в кино воспринимает, прежде всего, как удовлетворение собственных культурных потребностей. И для таких людей поход на отечественную картину, особенно если это работа известного режиссера, — вещь абсолютно естественная, не вызывающая никакого внутреннего сопротивления. Что же касается цен на билеты, то диапазон у нас достаточно широк, так что любой человек может выбрать подходящий сеанс и посетить интересующий его фильм. И особенно радует, что даже на вечерних сеансах, когда билет стоит довольно дорого, на российских фильмах зал не пустует. Может быть, для кого-то это связано с определенными трудностями, но все-таки люди приходят. Экономят, в чем-то себе отказывают, но приходят. Мы, безусловно, охватываем лишь малый процент тех, кто хотел бы на большом экране и с качественным звуком смотреть отечественное кино. Но, повторяю, результатами этого эксперимента мы довольны.

Н.Сиривля. Вы проводите какой-то отбор? По каким критериям?

А.Бадалян. Не все наши фильмы работали одинаково. В меру своих возможностей мы какой-то отбор, безусловно, ведем. Иногда отказываемся от некоторых картин, если в них нет ни ярких имен, ни каких-то стилистических новшеств — того рыночного «крючка», который зрителя мог бы зацепить.

Н.Сиривля. Многие кинотеатры сегодня требуют широкой предварительной рекламы фильма со стороны дистрибьютора. Как вы оцениваете ее эффективность? Бывает ли так, что мощно разрекламированная картина проваливается, или, наоборот, фильм, не попавший в поле зрения СМИ, собирает залы? Некоторые дистрибьюторы полагают, что гораздо важнее, чтобы люди по каким-то своим каналам узнавали о фильме.

А.Бадалян. Те картины, которые, по крайней мере в общегородском масштабе, всерьез продвигались к зрителю, дают, конечно же, лучшие результаты. Но не всегда. Есть, например, фильм, имевший, как мне кажется, очень неплохую рекламу, но в нашем кинотеатре он провалился. Просто потому, на мой взгляд, что вышел в очень неудачное время. Есть ведь десятки факторов, которые могут повлиять на успех картины в прокате.

Н.Сиривля. Вы можете назвать этот фильм?

А.Бадалян. Да, это «Ландыш серебристый» Т.Кеосаяна. Картина, по-моему, неплохая, но она попала на конец года, а по традиции после 20-х чисел декабря люди у нас в кино не ходят.

Н.Сиривля. Создатели «Ландыша» сразу выпустили его на кассетах. Может быть, это сыграло свою роль?

А.Бадалян. Это не основная причина. Главным, мне кажется, все-таки является неудачное время выпуска. Зачастую наши производители делают ставку на шумную премьерную вечеринку в каком-нибудь очень крупном кинотеатре, и от того, на какие числа им удается заполучить этот кинотеатр, зависят сроки выпуска картины в прокат. Беда в том, что ни в одной студии и продюсерской компании нет пока серьезной маркетинговой службы, которая бы отговаривала, может быть, обоснованно увлеченных саморекламой творцов от подобных шагов. Я убежден, что если бы картина Кеосаяна вышла тогда, когда работает сложившаяся зрительская инерция посещения кинотеатров, результат был бы иным. В течение года бывают провалы посещаемости, которые могут погубить судьбу любой картины, даже западной. Если она попадает в такую «яму» — это смерть. Во всяком случае, в крупных московских кинотеатрах это так.

Если же говорить о рекламе в целом, то нужно понимать: продвижение фильма к зрителю стоит денег. На состоявшейся недавно встрече прокатчиков и владельцев кинотеатров Америки Джек Валенти обнародовал следующие цифры: производство голливудской картины стоит в среднем немногим больше 54 миллионов долларов, а продвижение, маркетинг, реклама — 37 миллионов. Как вы думаете, существует ли в сознании наших продюсеров представление о необходимости тратить столь существенные суммы на рекламу? Так, чтобы, имея, допустим, миллион на производство картины, они не начинали работу до тех пор, пока не найдут еще полмиллиона на рекламу? Конечно же, нет!

С другой стороны, если картина идет всего лишь в нескольких кинотеатрах, какой вообще смысл ее широко рекламировать? Зачем тратить десятки тысяч долларов на то, чтобы показать картину в трех кинотеатрах по два сеанса в день в течение недели? Это явно чрезмерные расходы. Пока у нас не будет если не тысяч, то хотя бы сотен гарантированных экранов с соответствующим форматом показа, серьезных вложений в рекламу никто делать не будет. В нынешних условиях работает другое. Мы, например, заметили, что некоторые картины еще до выхода на экран попадают в поле повышенных зрительских ожиданий. Мы просто интуитивно чувствуем, что ту или иную картину зрители ждут. По большей части это связано с фестивальными судьбами фильмов, с публикациями, с телепередачами… Фильмы, которые очень хорошо прошли в нашем кинотеатре — «Свадьба» П.Лунгина, которую я считаю возможным причислить к российскому кино, «Дневник его жены» А.Учителя, и особенно «Москва» А.Зельдовича, — еще до выхода попали в этот особый режим ожидания. Мы не сомневались в том, что в определенных зрительских кругах к ним существует повышенный интерес, который мы обязаны так или иначе удовлетворить.

Кстати, как-то я был на одном совещании, где мой коллега прокатчик настаивал на том, что в современные кинотеатры никто на российские фильмы ходить не будет, что российское кино неинтересно самым молодым, юным зрителям и поэтому нет смысла им заниматься. Если работать только с аудиторией от восемнадцати до двадцати четырех лет, возможно, это и так. Но я не считаю правильным, когда кинотеатры обслуживают только одну какую-нибудь возрастную категорию. Все зрительские категории одинаково важны для любого кинотеатра. Я думаю, наш основной зритель — люди от двадцати пяти до тридцати девяти. Хотя и этой аудитории недостаточно для по-настоящему уверенной работы. Надо суметь создать предложение и для сорока — сорокадевятилетних, а может быть, и для более старших по возрасту людей… Поскольку мы уверены, что потенциально аудитория велика, мы можем и должны зрителей привлечь. Просто нужно создать атмосферу, которая притягивала бы людей. И они к нам придут.

Н.Сиривля. Как, по вашему мнению, можно решить проблему проката отечественных картин в общероссийском масштабе?

А.Бадалян. Пока с российскими фильмами будут работать два-три кинотеатра, результат для отечественного кинематографа будет нулевой. Но если, скажем, в областных центрах, в крупных городах появятся многозальные кинотеатры (сегодня только однозальные кинотеатры перестраиваются под систему «Долби», под новые кресла), если возникнет их широкая сеть, то в каждом кинотеатре не может не появиться специалист, который должен заботиться о том, чтобы разнообразить предложение. А в рамках такого разнообразия одним из самых естественных решений является демонстрация именно русскоязычных картин. Российское кино имеет преимущество, довольно редкое в мире. У него примерно сто пятьдесят миллионов потенциальных зрителей. И потому российские картины могут выходить на трехстах — пятистах экранов одновременно. Но пока что идут в трех-четырех кинотеатрах… С одной стороны, наше самолюбие греет мысль, что мы сумели несколько тысяч человек привлечь на российские фильмы… Но, с другой стороны, с точки зрения развития российского кинематографа это ничто.

Однако мы не сбавляем обороты. До конца сезона (если условно сезон мы будем вести до открытия Московского фестиваля, то есть до середины июня) мы планируем показать и «Мистерии» М.Калатозишвили, и «Яды» К.Шахназарова, и «Затворника» Е.Кончаловского, и «Тельца» А.Сокурова, и «Даун-хаус» Р.Качанова, как и многие другие картины. И в сезоне следующем в пятизальном кинотеатре, который мы надеемся открыть к осени, планируем один из залов целиком отвести под демонстрацию российских картин. Мы считаем, что это коммерчески оправданно. Конечно, если у нас будет производиться сто картин в год, мы должны будем тщательно отбирать те двадцать или двадцать пять, которые для зрителя окажутся наиболее интересны. Тут важно не промахнуться, потому что, выбрав другие, мы получим пустые залы.