Весь этот Voguel. «Дьявол носит Prada», режиссер Дэвид Фрэнкел

«Дьявол носит Prada» (The Devil Wears Prada)

По роману Лорен Уайсбергер

Автор сценария Элин Брош Маккенна

Режиссер Дэвид Фрэнкел

Оператор Флориан Боллхаус

Художники Энн Сейбел, Том Уоррен

Композиторы Теодор Шапиро, Крис Трэппер

В ролях: Энни Хэтауэй, Мерил Стрип, Эмили Блант, Стэнли Туччи, Эдриен Гренье, Саймон Бейкер и другие

20th Century Fox, Fox 2000 Pictures, Peninsula Films

США

2006

…У нас больше одной пятницы разом не бывает.

Какое убожество! — фыркнула Черная Королева. —

А у нас бывает шесть, семь пятниц на неделе.

Льюис Кэрролл. «Алиса в Зазеркалье»

Милая провинциальная девушка Энди (Энни Хэтауэй) с огромными глазами и очень наивным взглядом, который невольно наводит на мысль о таящейся в нем фальши, заканчивает университет, окруженная всеобщей уверенностью, что ей прямая дорога в писатели. Энди мечтает жить в Нью-Йорке и печататься

в New Yorker — журнале, значком которого является джентльмен в цилиндре, разглядывающий в лорнет порхающую бабочку. То есть она хочет писать тематические колонки для верхней прослойки среднего класса, настолько блестящие, чтобы джентльмен соизволил оторвать свой взор от бабочки. Однако стать чем-то вроде Кэндейс Бушнелл или ее героини Кэрри Брэдшоу из «Секса в большом городе» (все сезоны которого девушка непременно должна была уже отсмотреть — иначе откуда у нее такие мечты?) ей мешает полная безвестность и отсутствие связей. Сила судьбы забрасывает ее резюме в издательский дом «Элиас-Кларк», где сбились с ног в поисках помощницы ассистентки главного редактора знаменитого модного журнала Podium. И поскольку для колонки сплетен о том, чем живут сливки нью-йоркского общества, юной неофитке пока не хватает знакомства с этими самыми сливками, Энди довольно самонадеянно идет на собеседование, понятия не имея ни о моде, ни об этом журнале, ни о великой и ужасной Миранде Пристли, его возглавляющей (Мерил Стрип; для российского проката ее дублировала главный редактор глянцевого журнала L?Officiel Эвелина Хромченко).

Новая реальность оказывается столь притягательно отталкивающей, что Энди даже не спрашивает о своей зарплате и соглашается на роль няньки-секретарши. Достаточно того, что ей дали войти в этот прекрасный новый мир и она сможет приступить к получению драгоценного жизненного опыта. Опыт, надо сказать, девушке выпадет действительно специфический. Дело не в том, что теперь ей придется расстаться с уютным свитерком и разношенными мокасинами. И даже не в том, что она обязана вызубрить все названия модных марок и имена их создателей, включая уменьшительные. А также научиться бегать, как скаковая лошадь, на высоких каблуках, врезающихся в пятки, непринужденно чувствовать себя в дизайнерской одежде, всегда оказывающейся на размер меньше и впивающейся в тело. И вдобавок не есть, не пить, не писать и т.д., поскольку она всегда должна быть под рукой у вздорной Миранды. Главный смысл жизненного урока в том, что ей придется быстро, очень быстро, на ходу изучить все идиотские привычки-причуды-запросы своей инфернальной шефини, рядом с которой мачеха Золушки просто золото, и удовлетворять их, терпеливо снося унижения.

Вроде бы что может быть проще — отказаться от столь незаманчивого предложения, очень далекого от мечты стать известной журналисткой! Однако честолюбивая и неглупая девушка почему-то включается в эту игру на выживание, выполняя, как в «Форте Боярд», любое задание со сверхъестественной скоростью Супермена. То она достает еще ненапечатанный роман про Гарри Поттера, причем в двух экземплярах — чтобы дочки-близняшки Миранды не поссорились. То каким-то немыслимым медитативным усилием подсказывает ей имя и должность человека, которого видит впервые. И каждый день по нескольку раз доставляет из кафе стаканчик кофе ровно той температуры, какая нравится начальнице. Собственно, зрелищная часть фильма и состоит из пробежек Энди по центру Нью-Йорка с прижатым к уху мобильным телефоном и внезапных появлений ведьмы Миранды.

Не слишком навязчивый гарнир для переливов взаимоотношений этого странного дуэта составляют терзания Эмили (Эмили Блант), первой ассистентки шефини, искренне влюбленной в эту собачью работу, дружеская помощь в выборе одежды все понимающего гея арт-директора журнала Найджела (Стэнли Туччи), ревность демократически расхристанного бойфренда героини Нэйта (Эдриен Гренье), пытающегося выбиться из поваров в шеф-повары, и редкие встречи Энди с циничным светским писателем-колумнистом из вожделенного New Yorker Кристианом (Саймон Бейкер), который с ней немного флиртует. Где-то на периферии сюжета остался смачный еврейский колорит большой провинциальной семьи Энди и ее близкая подруга, тридцать три несчастья которой в книге, ставшей основой фильма, были лакмусовой бумажкой, постепенно проявляющей глубину той бездны, до которой возвысилась юная героиня. Однако на экране из сильно пьющей и склонной к промискуитету интеллектуалки, которая на медные гроши пишет никому не нужную диссертацию, эта девушка вполне закономерно стала еще одной никчемушницей из «Секса в большом городе», способной удавиться за сумку от Mark Jacobs, ничем, кстати, не отличающуюся от замечательной в своем роде кошелки, с которой в 70-е годы ходила за крупой и кефиром наша соседка по коммунальной квартире.

Двадцатипятилетняя Лорен Уайсбергер несколько лет назад написала роман с брендовым названием «Дьявол носит Prada» (больше упоминаний этой марки в тексте не было), чтобы изящно плюнуть в лицо своей бывшей стерве начальнице, главному редактору американского Vogue Анне Уинтур, показав неприглядные стороны ее вздорного характера. Дамы проработали вместе всего год, но за это время Уайсбергер в роли «прислуги за всё» не только терпела унижения от всемогущей мадам Уинтур, но и копила на нее компромат, на который нашла покупателей столь же легко, как и Моника Левински на свое пятно на платье. Пришлось только изменить имена и названия, прозрачно намекнув на реальные. Остальное составила странная смесь раболепного восхищения и жгучей обиды, которая, собственно, и придала подробностям и деталям сатанинский оттенок. Книжка вышла из печати готовым бестселлером. И хотя газетные критики, особенно нью-йоркские, устроили ей настоящую обструкцию и порвали, как Тузик грелку, с излишней поспешностью предрекая отсутствие заинтересованных читателей, роман дебютантки все же стал культурно-общественным событием в Америке.

Скандал, конечно, не дотягивал до бурной реакции на экстремальное морализаторство «Американского психопата», написанного десятью годами раньше Бретом Истоном Эллисом, ассенизатором общества потребления. Но все же накал страстей был изрядный. Вот начало одной из статей в New York Times (они не пожалели места и напечатали разгромные рецензии дважды): «Живи Золушка сейчас, она бы не стала мирно дожидаться, когда в ее жизни появится прекрасный принц, а настрочила бы о своих невыносимых сестрицах и безнравственной мачехе разоблачительный роман, замешанный на грязи, мести и постоянных жалобах. Впрочем, Золушка побрезговала бы этим заниматься, а вот для Лорен Уайсбергер это в самый раз». Самое смешное, что New York Times впоследствии пришлось печатать на своих страницах название этой грязной книжонки целых шесть недель — ровно столько она входила в пятерку хитов продаж. Никто из тех, кто нападал на молодую авторицу, не разбирал само ее творение, действительно полное литературных несовершенств, графоманских длиннот и отличающееся чисто журналистским композиционным неряшеством. Зато от души критиковали саму идею сочинить гротескную (впрочем, многие знатоки уверяют, что никакого преувеличения тут нет) сатиру на икону манхэттенского гламура, вдобавок вполне еще здравствующую. Самое смешное, что многие рецензенты, явно опасаясь чего-то, старательно избегали упоминаний имени легендарной Анны Уинтур, точно так же, как сотрудники журнала Podium шарахались в коридорах от всесильной Миранды Пристли, для которой она послужила прототипом. Их можно понять. Одна известная дизайнерша, не отважившаяся высказаться под своим именем, назвала Уинтур самой жуткой бабищей на свете. А бывшая главная редакторша журнала Грейс Майрабелла никогда не забудет, что ответила эта милая женщина, когда перевелась в американский Vogue из французского, на вежливый вопрос: «Какая работа вас больше всего привлекает?» Уинтур сказала ей просто, грубо и не кокетничая: «Ваша».

И за несколько месяцев съела предшественницу с потрохами. Неудивительно, что один из рецензентов отметил: «Когда ничем не пробиваемая миссис Уинтур носит Prada, кажется, что вся она для прочности еще и покрыта тефлоном».

Короче, роман попал на почву, хорошо удобренную гламуром, который из довольно размытого термина, долго употреблявшегося сугубо в фэшн-индустрии, постепенно превратился в знаковое явление, которое агрессивно насаждает свои туманные смыслы бытия, возвышающиеся над другими смыслами вроде бы только простой подстановкой прописных букв. Скажем, столь любимое некоторыми словцо «sociality» (социализация) в этой системе координат — это не просто общительность, а Общение как священная дань никак не поясняемой необходимости. Или какой-нибудь глянцевый lifestyle — уже вовсе не конкретный стиль жизни, а обобществленный определенным кругом Стиль Жизни. Однако магия этих прописных букв довольно действенна, и постепенно она довольно сильно сместила культурные акценты в цивилизованном мире, воспользовавшись слабостью и вырождением самой культуры. Насколько я поняла, Джон Сибрук, журналист New Yorker, в своей книге «Nobrow. Культура маркетинга. Маркетинг Культуры» такое тотальное поглощение культуры гламуром назвал словом «nobrow» — некоей внеуровневой моделью бытия, существующей в другой системе координат по сравнению с традиционно определяемыми уровнями highbrow (высоколобый), lowbrow (безграмотный) и даже каким-то невозможным middlebrow (среднестатистический). По его мнению, в культуре nobrow единственными показателями качества становятся мода и популярность, а коммерческий успех автоматически приравнивается к достижению высокого статуса.

Таким образом, получается, что Лорен Уайсбергер, которая попыталась эту внеуровневую модель популярно раскритиковать, показав глазами наивной неофитки тщету существования модного и статусного персонажа «мира глянца», сделала это только для того, чтобы самой перейти эту знаковую социокультурную границу и стать равной своей мучительнице. Хотя героиня ее романа вроде бы свой билет в волшебный рай nobrow возвращает, демонстративно отказываясь от интрижки с модным писателем, от покровительства могущественной редактрисы модного журнала и даже от вороха модной одежды, которой ее снабдили совершенно бесплатно. Сейчас Уайсбергер пытается повторить карьеру Кэндейс Бушнелл и, по-видимому, придерживается стиля жизни Кэрри Брэдшоу, которая комфортно переживает широко объявленный кризис общества потребления, с большим удовольствием впадая в припадки консьюмеризма, неплохо кем-то перепертого на русский язык как «потреблядство». Уайсбергер пишет гламурный роман «Каждый достоин понимания» — о жизни моделей, с четырьмя главными персонажами-блондинками, который уже предполагается превратить в сериал.

Что касается фильма «Дьявол носит Prada», то он настолько гладко обструган, что найти повод похвалить его или придраться к нему невозможно. Такой сюжет надо было бы отдать Джорджу Кьюкору или Билли Уайлдеру — они бы сделали из него супершлягер. А так — получилось кино, которое стало примером удачного контрпрограммирования, поскольку было выпущено в прокат одновременно с фильмом «Супермен возвращается» и дало возможность женской аудитории тоже сделать свой денежный вклад в копилку Голливуда. В чем-то это волшебная сказка с элементами «романа воспитания», в чем-то — корпоративный кошмар, гротескно извращающий суровый жанр «производственного фильма». Постановщик нескольких эпизодов «Секса в большом городе» Дэвид Фрэнкел с помощью сценаристки Элин Брош Маккенна ценой отсечения деталей, в которых, собственно, и бытует дьявол, ловко утрамбовал довольно рыхлый бестселлер в два часа экранного времени, предоставив вытягивать на себе предсказуемый сюжет актерам, среди которых, естественно, лидирует Мерил Стрип. Актрисе ее уровня, конечно, было забавно сыграть разом и офисный вариант Круэллы Де Виль из «101 далматинца», и гламурную версию Злой ведьмы Запада из «Волшебника страны Оз», добавив безумства Червовой Королевы из «Алисы в Стране чудес» и Черной Королевы из «Алисы в Зазеркалье». Она просто купается в этих предлагаемых обстоятельствах, наполняя плоский во всех смыслах образ (символично, что даже размер одежды у Миранды Пристли нулевой) объемом. Смотреть на эту монструозную клоунаду — одно удовольствие. В общем, она чудесна, за одним «но»: Джек Николсон, возможно, сыграл бы эту роль еще лучше.