25 марта в московском Гоголь-центре состоялась российская премьера крипто-вампирской love story Джима Джармуша «Выживут только любовники». Таинственный мир кровопийц изучила Зара Абдуллаева.

После «Пределов контроля», которые в Канн из-за пижонства, как я понимаю, отборщиков, не попали, Джармуш вновь удивил. Но негромко, что не помешало фильму «Выживут только любовники» оказаться в программе главного фестиваля. Между этими последними опусами нет ничего, на первый взгляд, общего. Кроме участия актеров, нет, людей ближнего круга Джармуша – Тильды Суинтон и Джона Хёрта. Есть, однако, еще обстоятельство, объединяющее его последние картины: обращение с жанром как с контрольной условностью, без которой немыслимо запечатление на экране любой реальности.

«Выживут только любовники»

«Пределы контроля» для удобства в прокате назывались «мистическим триллером» (по аналогии с «Мертвецом», «мистическим вестерном»). Хотя т.н. триллер обозначал лишь фабульную схему «Пределов контроля», а сюжет контроль жанра подрывал. Парадокс той картины состоял в сочетании конкретной испанской фактуры, натуры с абстрактным кино – с нефигуративным искусством. Недаром безымянный киллер, герой «Пределов контроля», ходил в мадридский музей, всматривался в кубистскую живопись, тренируя свое воображение и приобщаясь к кубизму как к кристаллической основе видимого мира. Этому киллеру, работающему без оружия и мобильника, было бы не добиться своей цели (убить белого гангстера) без прозрения, накопленного в обращении к модернистскому искусству.

Отрешенное совершенство «Пределов контроля», нематериальная режиссура этого фильма, поэтическая бесстрастность Джармуша позволяли говорить о его аналитическом кубистском мышлении. А еще о том, что в эпоху постмодерна возможно не только снимать – создавать постклассическое модернистское кино, но задаваться главным для художников прошлого века вопросом: что такое искусство?

«Выживут только любовники», трейлер

«Выживут только любовники», главными героями которых (Ева – Тилда Суинтон, Адам – Том Хиддлстон) стали нетрадиционные вампиры, пьющие только чистую (искусственную) кровь, пока не оказались в тупике, возвращают Джармуша в романтическое искусство, времени не подвластному. (Напомню известную формулировку искусства прошлого века: «московский романтический концептуализм».) «Выживут только любовники» (или любящие) – возрастной фильм нестареющего режиссера. Это значит, что Джармушу хватает юмора, а не только своей знаменитой меланхолии, чтобы, играя в вампиров, высказаться по поводу настоящего искусства (можно без кавычек) – непременно анонимного, подпольного, на успех не рассчитанного. Такая «старомодность» – опережающий знак или зов грядущего времени, который сегодня, в медийную эпоху кажется далеким от реальности. От реального искусства и неиллюзорной жизни.

Джармуш фиксирует в этом фильме не только собственные предпочтения в музыке, например, или поведении, реакциях своих героев. Он интуитивно ставит диагноз нынешнего, опять переломного времени, в условном жанре и в самодостаточных вампирах-«первачах», которых калифорнийская простушка Эва (Миа Васиковска), сестра Евы, называет «снобами».

«Выживут только любовники»

Когда в финале фильма Адам, подпольный рок-музыкант, был ошеломлен в Танжере местной певицей, то Ева подала реплику о том, что алжирку ждет большой успех. Адам без запинки спокойно парировал: «Нет, она слишком талантлива». (Выставка знаменитого концептуалиста Бориса Михайлова, включавшая его старые и новейшие работы и проходившая в Харькове, называлась «Unrespectable». В личной беседе художник сказал, что был удивлен разрывом коммуникации с публикой, вполне прекрасной и профессиональной. Я предположила, что время встречи с «нереспектабельным» искусством, некогда воспринимавшимся как актуальное, сейчас заблокировано, однако востребованность такого искусства уже надвигается, но пока не опознана.)

Итак, Джармуш выворачивает наизнанку жанровые клише фильмов про вампиров, включая в фабулу и ординарную вампиршу Эву, сосущую кровь прямо из вены (поклонника Адама и снабженца редкими инструментами из среды рок-музыканта). Но она – sic! – из Лос-Анджелеса. А Ева с Адамом проживают то порознь в Танжере и Детройте, то вместе, тут и там. Большая разница.

Безлюдные улицы Детройта с мертвыми заводами, ошеломительными урбанистическими пейзажами (Адам с Евой любят ночные автомобильные прогулки) сняты в обратном режиме городу машин в «Мертвеце», где свистели пули и строгались гробы. Узкое лабиринтное пространство Танжера, где из каждой подворотни предлагается наркота на любой вкус, пленяет затаенной свободой и разнообразными талантами, музыкальными, литературными. К тому же, именно в Танжере проживает не один век Кит Марло (Джон Хёрт), настоящий автор «Гамлета» и других трагедий, автором которых значится «этот мещанин» (слова Марло) – Шекспир, чья фотография висит в комнатенке танжерского кафе, где отходит великий аноним, снабжавший Еву чистой кровью. Умирает он от зараженной крови из местной больницы и советует туда не соваться.

«Выживут только любовники»

Адам – тоже из бескомпромиссных анонимов, которые скрывают свое авторство, предпочитая бескорыстные подношения. Один из его подарков – адажио для квинтета Шуберта. Романтическая ирония и лиризм Джармуша заполняют этот фильм, как чистая кровь в специальных контейнерах, которые скупает Адам в маске то доктора Фауста, то Стрейнджлава, у коррумпированного лаборанта.

Бледный, одетый в черное, с черными кругами под глазами и волосами Адам не имеет мобильника (как чернокожий киллер в «Пределах контроля») и записывает музыку на архивной аппаратуре. Светловолосая Ева в кремовой одежде читает на всех языках и заказывает авиабилеты на имена Стивена Дедала и Дейзи Бьюкенен. Они играют в шахматы, не нуждаясь ни в кофе, ни в сигаретах, – только в любви и крови. Но кровь этим выжившим сквозь череду времен любимым нужна не «зомби», то есть обычных людей и respectable, населяющих голливудские холмы и все прочие города мечты, где интеллектуалы и артисты андеграунда считаются высокомерными маргиналами. (Участники сценок в черно-белом фильме «Кофе и сигарета» сидели за столиками, покрытыми клетчатыми «шахматными» скатертями.)

Латинские названия растений и грибов, имена ученых и литературных героев сыплются в этом фильме непринужденно, с легким дыханием. Оператором Джармуш выбрал Йорика Ле Со, и он, в отличие от Кристофера Дойла, снимавшего «Пределы контроля» в соответствии с начертательной геометрией мизансцен режиссера, предпочел романтический флёр. Действие этого фильма происходит по преимуществу ночью. Днем вампиры, как известно, спят.

«Выживут только любовники»

Оказавшись без спасительной последней чистой капли крови, которой снабдил любящих Кит Марло, они близки к исчезновению. Адам спрашивает Еву, сколько воды в человеке и сколько крови, и начали ли они – мы, зомби – воевать за воду? Ева отвечает, что это впереди, что они, то есть мы, пока воюем за нефть.

Персонажи на все времена, то есть бессмертные и потому всегда актуальные, – в рамках жанра или за пределами его контроля – выживут непременно. Джармуш в этом уверен и потому выставляет той роковой ночью перед ними парочку танжерских влюбленных, к которым приближаются Суитон с Хиддлстоном, чтобы и их «обратить». Зтм.