Карантинный 2020-й, который нельзя было прожить без музыки и видео, в очередной раз показал, что индустрия клипов — это целая галактика, живущая по собственным законам и как минимум не уступающая в жанровом и стилистическом многообразии вселенной большого кино. Никита Лаврецкий выбрал 20 клипов 2020-го, представляющих это направление кинематографа как вполне себе авангардное.
Лучший инструмент для препарирования отдельной формы искусства — это пародия. Видный клипмейкер Кит Скофилд далеко не впервые высмеивает клише любимого жанра, на сей раз — беспощаднее, чем когда-либо.
Клип Mesmerize начинается как демоверсия самого банального клубного видео: вместо настоящих съемок, невозможных в пандемию, — грубые рендеры и стоковые картинки. У режиссера быстро заканчиваются идеи, и на экране появляется поисковый запрос в гугле «Какие клевые вещи могут происходить в клубе». Ответы юзеров варьируются от описания приема наркотиков до воспоминаний о случайной встрече с Брюсом Уиллисом. Скофилд спешит поместить все найденное в клип, но вскоре бесконечное гугление неведомым образом приводит его к статье на Википедии о гипотезе симуляции. И вот он уже вставляет в клип не только Брюса Уиллиса, но и многословную философскую дискуссию между диджеями. Заканчивается все, впрочем, большим средним пальцем для зрителей — пролетом камеры сквозь анусы всех без исключения персонажей.
Что ж, Киту Скофилду удалось не только четко очертить границы художественной формы музыкального клипа, но и раз и навсегда доказать, что на самом деле никаких границ не существует.
18-летняя поп-звезда Билли Айлиш — одна из выдающихся интимных реалисток в современном кино. За подтверждением достаточно обратиться к экранизации напетого на ушко хита everything i wanted.
Айлиш с братом разыгрывают на экране ночную автомобильную поездку ко дну океана — она оказывается вовсе не страшной, а вполне комфортной и убаюкивающей. Такое чувствительное изображение кровных уз, такой нежный семейный портрет, как у Айлиш, мало кому еще удавалось нарисовать.
В режиссерском дебюте R’n’B-певица Келани (псевдоним Хайфи Уильямс — оммаж классику музвидео Хайпу Уильямсу) показывает, как должен выглядеть эротический жанр в 2020-м: исключительно как цифровой лоу-фай.
В кадре Келани соблазнительно танцует, демонстрирует формы, щеголяет тату, курит; ее малопиксельный автопортрет — это чистый секс. Зашумленное изображение наилучшим образом располагает к игре воображения (в хорошей эротике без этого никак), а любительская съемка убедительно выступает свидетельством подлинной интимности. Даже когда воркование за кадром звучит качественно спродюсированным, все битые пиксели — настоящие, и этого у зрителя не отнять.
2020-й был годом, когда опыт черной жизни в Америке претерпел очередное жестокое потрясение, а значит, стал требовать новых художественных средств репрезентации. Одним из примеров злободневного переноса на экран этого опыта стал клип афрофутуриста Канье Уэста на «индустриальный госпел» Wash Us In The Blood.
Видеохудожник Артур Джафа монтирует найденные пленки с эпилептической интенсивностью: в кадре мелькает полицейское насилие, протесты, драки на районе, уличные гонки, проповеди, тюремные танцы, игра Grand Theft Auto, солнечные вспышки. Монтажная композиция слабо поддается интерпретации, но в этом и состоит ее эффективность. Сложно репрезентовать опыт целого сообщества, говоря буквально, — зато его можно передать через абстрактную видеокомпозицию.
В наше время нет недостатка в кино, повествующем об интернет-культуре. Только за последний год в прокат вышли документальные ленты «Ништяк, браток» (о создателе лягушонка Пепе, пытающегося отвоевать у сетевого улья свое творение), TFW NO GF (об инцелах — сообществе жертв невольного целибата), «Крестон» (об интернет-рэперах).
Режиссеры этих фильмов в основном изображали глобальную паутину как некую экзотическую страну, таинственную и неизведанную. Самый ранимый рокер поколения Мэтти Хили не сам снял клип The Birthday Party, а доверился видеохудожникам Бену Дитто и Джону Эммони. И тем не менее ему удалось стать героем истории о сетевой реальности, рассказанной с позиции местного жителя, от первого лица.
CGI-аватар Хили записывается на цифровой детокс, но за воротами футуристической клиники по иронии попадает в компанию оживших мемов — лягушонка Пепе, Троллфейса, Вояка и прочих. Здесь Хили медитирует в больничной робе, беззаботно танцует на фоне тредов с анонимных имиджбордов, а в конце целует двойника. Более трогательной и очень личной экранизации борьбы с наркотической зависимостью не придумаешь.
Рыжеволосый молодой человек с глазами то ли эльфа, то ли демона ссорится с девушкой. Действие перемещается буквально в голову героя: там заточен в кандалы его двойник, царапающий на черном стекле огненный крест. Когда крест готов, человек в красном костюме и кожаной маске начинает избивать двойника, делает ему укол и душит. Параллельно сам эльф поднимается на крышу, а девушка бьется в истерике. В конце двойник побеждает человека в красном, а эльф и девушка обнимаются.
Как и абстрактная лирика Гаса Даппертона, его иррациональная визуализация — прямиком из подсознания. Кажется, именно формат музыкального клипа дарит режиссеру смелость свободно рассказывать сюрреалистическую историю ссоры, любви и внутренней борьбы. И именно в сочетании с музыкой эта абстрактная история достигает максимального эмоционального резонанса и образной глубины.
Артист Дэниел Лопатин, он же Oneohtrix Point Never, посвятил карьеру созданию музыки, вызывающую уникальную эмоцию невротической меланхолии. Музыкальные критики когда-то назвали этот жанр «гипнагоджик-поп» (гипнагогия — это предсонное состояние сознания). Для создания видео, продлевающего эту специфическую эмоцию, Лопатин пригласил режиссеров Джоша и Бенни Сэфди, которым ранее написал пару саундтреков, идеально дополнивших их картины.
Сэфди выполнили поставленную задачу, монтируя отрывки старых телеэфиров и низкобюджетных хорроров, обрамляющих основную сюжетную линию, стилизованную под семейную мыльную оперу. Отец семейства обнаруживает у сына-рокера неуместный в телеэфире прошлого века смартфон и разбивает его молотком. Далее события развиваются даже не по логике предсонной смуты, а по повествовательной логике, возможной исключительно в музыкальном видео: молодой человек в косухе отправляется в спальню, которая превращается в сцену, где он играет отчаянное гитарное соло. Невротическая меланхолия — это очень эффектно.
Французский экстрим жив! В форме музыкального клипа так точно.
Снятый режиссерским дуэтом NDVD для французского диджея Brodinski клип Ratchet впечатляет не меньше классики направления. Циклически смонтированный хоррор рассказывает о маньячке-каннибалке, планомерно зачищающей ночной клуб под индустриальный бит. Происходящее пронизано подлинной демонической энергией: в кульминации клип разрождается пляской смерти и акробатическим номером, а финал напоминает, что никакого хорошего рейва без легкого холодка по спине не бывает.
Клип Cry — представитель редчайшего анимационного жанра, а именно — жестокого бодди-хоррор-боевика для взрослых. В кино такой жанр был рентабелен лишь на видеорынке аниме в 80-е (см. классику Ёсиаки Кавадзири) да в виде самодеятельности (например, «Дневник сновидений» Джона Рафмана).
Инопланетные эльфы, поющие голосом Граймс, уничтожают космический корабль, на котором летит героиня с голосом эмо-рэперши Эшникко. Ее королева эльфов превращает в кровожадного монстра с тремя лицами и изрешеченным телом, продолжающим мутировать. В общем, изысканное удовольствие для всех любителей художественного шок-контента и ценителей извращенных фантазий.
Gimme Love — кинематографический диптих, развивающийся исключительно по логике музыкального клипа.
В первой части, снятой в технике лоу-фай и экспрессивно смонтированной строго под бит, бывший интернет-комик и певец Джоджи (он же Джордж Миллер, не имеющий отношения к тезке-режиссеру) играет ученого-недотепу, чья повседневность протекает в офисе, на конференциях, дома. На его лице стремительно сменяются веселье, скука, отчаяние, печаль. Все движется к кровавой кульминации: во второй части, снятой величественно широкоформатно, ученый в замедленной съемке угоняет ракету.
Контраст двух техник создает поразительный кинематографический эффект: по нерву клип Джоджи и Донохо легко превосходит многие голливудские фильмы о тяге к космосу последних лет.
Если все, что нужно для фильма, — это девушка и пистолет (по Годару), то для клипа — артист и интересный свет. В центре выдающегося видео ohh yeaaa juiced up pop punk emo swag — самые оригинальные рэп-артисты нашего времени Reptilian Club Boyz, а вокруг них — самый причудливый эпилептический свет.
В своей неслыханной музыке рэперы Hi-C и Diamondsonmydick вспоминают прослушивание низкокачественных хип-хоп-микстейпов на Ютубе и просмотр пиратских дисков с аниме. Клип дорисовывает вокруг не менее оригинальную визуальную вселенную: никто из зрителей никогда раньше не видел подобной вечеринки, но на ней артисты выглядят как полузабытые друзья детства. Этот свет мог присниться разве что в болезненном сне, что подтверждают комментарии под видео. Один из них гласит:
«Мне приснился сон, как я тусил на этой вписке десять лет назад».
Oneohtrix Point Never поет величественным голосом бесполого ангела. На экране разворачивается фантазийная история любви: демон и антропоморфная летучая мышь вступают в замысловатый брачный ритуал, ранят друг друга, а в конце сливаются в химеру.
Клип Long Road Home — удивительно гармоничный коллаж, доводящий сюжет до мифологических масштабов. Строгие геометрические локации, позаимствованные у классика экспериментальной анимации Жоржа Швицгебеля; жуткие куклы то ли с шабаша, то ли с помойки; абстрактная видеоинтерлюдия, символизирующая телесное слияние; бесполое ангельское пение в качестве связующего звена — все здесь работает на идею о неземной, непознаваемой и вселяющей ужас природе любви.
Для рок-артистов клипы выступали барометрами крутизны, и в видео Here рэпер Лил Кид надевает косуху, сознательно играя образ рокера, чтобы продемонстрировать собственное видение крутизны в 2020-м.
В окружении сексуальных гитаристок и гитаристов, а также роскошных ковров Лил Кид круто поет голосом Микки Мауса, круто бросает в камеру окурок, а в кульминации ролика снимает очки, чтобы продемонстрировать умопомрачительный макияж, которому позавидовал бы любой Боуи. Это видео — предмет чистой химии и идеального вкуса; более крутого выступления в этом году не показал ни один артист.
Поп-звезда Чарли XCX приглашает стать свидетелем ее любви: песня claws — это искреннее романтическое признание, а клип на нее заканчивается страстным поцелуем с бойфрендом, как бы подтверждающим искренность посыла. В видео Чарли выглядит не сексуально-соблазнительно, а по-домашнему мило: неловко дрыгается под музыку, корчит рожицы, соревнуется сама с собой в нелепости нарядов. Это, пожалуй, и ценно: когда еще зрителю удастся побывать в эпицентре невоображаемой любви?
Клип claws, кроме всего прочего, — еще и шедевр карантинного видеомонтажа. Режиссер Шарлотта Рутерфорд применяет к домашним съемкам пары любительские спецэффекты, заменяет хромакей дикими компьютерными фонами, заставляя все сиять и блестеть. Такому ощущению настоящего может позавидовать любое романтическое большое кино.
Рэпер Янг Лин и его друзья-музыканты, косплеющие аниме-персонажей, танцуют на красочной съемочной площадке очень странной детской передачи. Лин поет ностальгическую балладу, в припеве которой мечтательно затягивает строчку Bo-o-oylife in EU — если бы не переезд из Беларуси в Швецию в возрасте трех лет, то в этом месте он, надо думать, пел бы «О-о-отрочество в СНГ». В конце музыканты ломают весь реквизит.
Клип Boylife in EU — портрет поколения мечтателей-миллениалов, который стремится передать зрителю не конкретные приметы времени или факты о героях, а исключительно их мироощущение. Возможно, поэтому видео поймут только миллениалы, но уж у них эти костюмы, цвета и гипертрофированные движения гарантированно вызовут волну необъяснимо глубокой ностальгии.
Музыкальное видео может работать и с сериальным повествованием. Весь 2020 год артист The Weeknd примерял образ плейбоя-алкоголика в малиновом пиджаке в череде высокобюджетных клипов и концертных выступлений: от кислотного трипа в Лас-Вегасе до живого выступлениям с забинтованным лицом. Впрочем, кульминации сага достигла еще в начале — на телешоу Стивена Кольбера в декабре 2019-го, которое выложили на официальном канале артиста только в январе 2020-го, что — вкупе с форматом мультимедиа-сериала — позволяет включить именно это видео в список.
The Weeknd так и не появился перед зрителями, а вместо этого потерянно бродил по закулисью со стаканом в руке, пел и танцевал так, как будто на него никто не смотрит. В какой-то момент пустые коридоры начинали ломаться и трансформироваться, а освещение хаотично меняться. Речь идет о выстроенной специально для прямого эфира декорации, впечатляющей ничуть не меньше самой масштабной и вычурной машинерии из клипов таких классиков, как Спайк Джонз и Мишель Гондри. Это не что иное, как забытый в большом кинематографе киноэкспрессионизм: ожившая декорация является прямым экранным воплощением внутренних переживаний сломленного героя.
Последний на сегодняшний день клип Айлиш — бескомпромиссная декларация личной свободы во времена беспрецедентных притеснений, спровоцированных пандемией.
Айлиш беззаботно бегает по ночному торговому центру, катается на лифте, ворует кренделя и пончики. Во все времена этот образ стал бы идеальным портретом юношеской непосредственности, но в 2020-м — выглядит как возвышенная ода самодостаточности (в припеве певица заявляет, что не желает быть ничьим другом). Камера под управлением Айлиш чувствует себя не менее свободно, чем она во время перформанса: она подчиняется лишь лояльным законам цифрового зума и обтекаемым алгоритмам стабилизации видео. В финале героиню окликает охранник, но ему ни за что не угнаться за самим воплощением свободы и безмятежности.
100 gecs — главные поп-фантазеры нашего времени, создающие абсолютно неслыханные и наглые хиты на руинах недавно популярных жанров. Так, оглушительный ремикс на композицию Hand Crushed by a Mallet сочетает в себе исступленный поп-панк, возвращающий 2007-й, и хардкорное техно с рейвов 90-х. Соответствующий клип не снижает градус интенсивности, а перегружает еще больше органов чувств.
Компьютерная крыса, напоминающая то ли героя «Рататуя», то ли танцующего грызуна из старого мемного ролика, пытается сбежать с золотым ключом от жуткого лешего-мухомора. Визуальная выразительность — на пределе возможностей 3D-рендера: во время погони через магический лес и двумерные игровые локации все трясется, дрожит, переливается невероятными красками. Если для жанра, в котором играют 100 gecs, придумали название «гиперпоп», то это не что иное, как невиданное «гиперкино».
Если не знать, то можно поверить, что под псевдонимом bedroom скрывается не пара англичан, а режиссерский дуэт Педро Альмодовара и Ксавье Долана. В их видео красочная мебель, обои и костюмы массовки играют более важную роль, чем, собственно, артист или, упаси господи, сюжет. Как и упомянутые коллеги из большого кино, дуэт bedroom тяготеет к ретро-эстетике, совмещая в кадре приметы нулевых (розовый топ, ироничная футболка «Супермен»), 90-х (афиши фильмов Вонга Карвая и концертов Бьорк) и более ранних десятилетий (пленочные фото, виниловые пластинки). Изобретая никогда, в сущности, не существовавшую романтическую эпоху прошлого, эти режиссеры показывают не иначе как настоящее.
Клип Me & You Together Song — это бесконечная подростковая вечеринка, концентрированная и электризованная, как все молодежные комедии мира разом. В скоротечном монтаже успевают зажечься все влюбленности, сойтись все юные одиночества, а в конце ролика танцует и целуется каждый с каждым. Финальный кадр обнажает камеры над съемочной площадкой: именно высокохудожественная декорация (окно напрямую соединяет две подростковые комнаты, а в шкафу находится туннель, ведущий с вечеринки прямо в спальню) стала катализатором, запустившим магию кино.
Мужчина (музыкант Ив Тюмор) и женщина (парикмахерша Бейли Стайлз) чувственно предаются страсти под разбитой машиной, за деловым завтраком, в автосалоне («Что вы ищете?» — «Что-нибудь дерьмовое»), в кабриолете на ночной улице. Им пытается помешать третья женщина — с клюшкой для гольфа: когда она ударяет по шарику, видео взрывается коллажем взрывов, соло на гитаре и пения со сцены.
Монтаж — это средство выразительности, которое возможно только в кино. Взрывной монтаж, так будоражащий чувства, как в видео на песню Kerosene!, возможен только в музыкальном клипе. А значит, такого бешеного чувства страсти, как в работе клипмейкера Коди Критчелоу, больше ни в каком кино не отыскать.
Что и требовалось доказать: музыкальные клипы — не просто искусство, но авангард кинематографической мысли.
К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:
Google Chrome Firefox Safari