I am CEO, bitch! «Социальная сеть» Дэвида Финчера — лучший фильм 2010-х по версии Тарантино

Самое трудное, практически невозможное — показать гения за работой. Будь то поэт, композитор, ученый или вот — создатель социальной сети, объединившей более полумиллиарда человек. Если твое творение сделало тебя самым молодым миллиардером в мире, то ты точно — гений. Автор книги Бен Мезрич, сценарист Аарон Соркин и режиссер Дэвид Финчер не встречались со своим героем — что толку, пусть лучше руки будут развязаны, чтобы получилась связная история. В качестве такой связки в экранной биографии создателя Facebook Марка Цукерберга появилась девушка Эрика (Руни Мара), триггер фабулы, одновременно сказочно-стереотипной и жизненной: девушка посылает парня подальше, он идет и совершает подвиг. Или открытие.

Взбешенный Марк Цукерберг (Джесси Айзенберг), желая отомстить Эрике, выставляет на своей страничке фотки студенток с сайта Harvard Connection, предлагая юзерам расставить их по рейтингу; сам он первым делом оттягивается на прелестях Эрики. Так было положено начало Facebook. Задачка была малосимпатичная, результат — наоборот. Потом будет опять наоборот; плетя свою паутину, Марк не побрезгует чужим интеллектуальным добром, вышвырнет вон единственного друга и соавтора Эдуардо Саверина (Эндрю Гарфилд), и вообще, хуже него окажутся только заносчивые братья-близнецы из потомственных гарвардцев Уинклвоссы (которых играет один Арми Хаммер). Гений в своем деле и безвольный слабак в реальных отношениях (как и большинство пропавших в Сетях), экранный Марк попадает под обаяние другого гения, создателя Napster Шона Паркера (Джастин Тимберлейк), на этот раз действительно злого, и Шон мог бы далеко увести Марка по кривой дорожке, не будь тот достаточно равнодушным к земным соблазнам, как часто бывает свойственно гениям.

Марк Цукерберг из фильма мало похож на своего реального прототипа.

Одна из немногих «правд» — его равнодушие к деньгам. $6,9 миллиарда, которые записал за ним Forbes, в нашем российском представлении плохо увязываются с арендованным домом, в котором он живет, и скромным автомобилем Acura, на котором он ездит. Насчет девушки авторы выдумали: в реале никто Марка не бросал, и сейчас он живет с китайской студенткой ПрисциллойОни поженились в мае 2012-го, у них уже двое детей — прим. ред., даже летал на ее историческую родину знакомиться с родителями. Словом, он не обиженный гордячкой сутулый аутист в шлепанцах Adidas, а вполне обаятельный парень, который арендовал несколько кинозалов, чтобы повести на премьеру весь штат своей корпорации, а потом всех угостить «Эплтини» — напитком, который сам впервые попробовал, вопреки придумке создателей фильма. И еще в жизни для него характерно слегка привставать на цыпочки, как будто вглядываясь в какую-то невидимую нам цель. Посмотрев «Социальную сеть», он отметил все номинальные несоответствия действительности, одобрил набор футболок, оставил без комментариев мотив предательств и воровства чужих идей и указал на главный тематический промах — мотивацию его действий, которая на самом деле не связана ни с неудачами на любовном фронте, ни с желанием утереть нос однокорытникам-мажорам, а заключается в том, чтобы «сделать какую-нибудь классную вещь». По фильму выходит, что Марку важнее всего было самоутвердиться, и потому он так радуется своему успеху, зафиксированному на визитке: I'm CEO, bitch! Для сравнения можно упомянуть, что теперь в качестве CEO (chief executive officer, то есть, по-русски сказать, топ-менеджера) Цукерберг даже не имеет собственного офиса в зданиях своей корпорации. Он по природе аскет, не интересующийся материальными благами, как всякий человек, обладающий подлинной властью, и любимая страничка у него в Facebook — Eliminating Desire («Игнорируя желание»).

Премьера фильма состоялась 24 сентября 2010 года на Нью-Йоркском кинофестивале, а в декабрьском номере журнала Time Цукерберг был объявлен Человеком года за то, что «объединил более полумиллиарда человек и нарисовал карту социальных отношений между ними, создал новую систему обмена информацией и изменил нашу жизнь».

Если говорить о стилистике фильма Дэвида Финчера, то это, скорее всего, «новый новый журнализм»: бесстрастная хроника сегодняшнего дня, поданная в стремительном и хаотичном информационном потоке, и экранный Марк — типичный этого дня представитель. Он молотит языком не хуже Тины Канделаки (Соркин и Финчер пытались вложить в его уста максимум текста из книги, это быстроговорение задает стремительный ритм фильма), и вроде весь как на ладони, а на самом деле неуловим, и вместо лица у него набор аватар. По жанру эта картина точно не байопик, и герой нашего времени, но одновременно и сэлинджеровский персонаж, которому противно рассказывать о себе «всю эту давидкопперфильдовскую муть», — один из миллионов призраков Сети, более всего боящихся идентификации.

Реальный Цукерберг, скорее, разрушает privacy, за что не раз получал гневные месседжи от пользователей. (И, бывало, сдавал назад, как в случае с системой Beacon, по которой можно было определить, кто какие покупки сделал.)

Интернет можно считать наследником контркультуры 1960-х с ее культом отдельных сообществ, противостоящих официозу в любых формах. В популярной формуле Тимоти Лири Turn on, tune in and drop out поменялся один компонент, и она приобрела новый вид: Log on, tune in, drop out, но интернет по инерции во многих умах ассоциировался с наркотиком, вызывающим серьезный недуг социопатии.

Еще недавно интернет был прибежищем анонимных душ, скрывающихся за никами; Facebook — это комьюнити по интересам, где нет нужды прятаться (символически эту ситуацию отражает архитектурно-дизайнерский облик стеклянных зданий без перегородок в Пало-Альто), наоборот, тут можно беззастенчиво пиариться и общаться с людьми, которых знал только по репутации, а теперь они выстраиваются в очередь, чтобы с тобой зафрендиться. Цукерберг вплел в свою паутину одну двенадцатую всего населения Земли, превратив ее в глобальную деревню, по числу жителей занимающую третье место в мире после Китая и Индии. Реальный Марк не был анахоретом-отшельником, он воспитывался в многодетной семье, имел много друзей в кампусе, и у него не было причин к эскапизму и тем более к социопатии. Он стремился не к самоизоляции, а наоборот, к жизни на виду. Соответственно, идеология Facebook состоит в том, чтобы каждый получил возможность проявиться; иначе говоря, Цукерберг вернул нам себя. Карнавально-масочный период Сети, в которой личность распадалась на множество вымышленных аватаров, закончился.

Facebook картографирует киберпространство по типу реального мира, побуждая юзеров к социализации. И вроде бы все хорошо. Правда, здесь возникает другая опасность. Мало-помалу оказалось, что Facebook проник повсюду, и куда в Сети ни сунешься, практически везде наткнешься на голубые кнопочки, и f-аккаунт служит паролем на многих респектабельных сайтах, а друзья буквально подстерегают тебя чуть ли не на каждом шагу, создавая неловкое ощущение пребывания под постоянным контролем. Более того, вовлеченные в этот взаимообмен, соблазненные очевидной эмпатией, мы открываемся больше, чем изначально предполагали, растрачивая интимность подчас по пустякам. Поэтому Facebook все чаще сравнивают со схемой Понзи (финансовой пирамидой), в которой, как известно, выигрывают только первые и которая по сути своей является изощренным мошенничеством.

Интрига в фильме Дэвида Финчера закручивалась вокруг социопатичной личности Цукерберга и его юношеских неврозов; в реальности он не только дружелюбный коллективист, но еще и продвинутый знаток человеческих душ, который в университете с той же интенсивностью изучал психологию, что и нужные для программирования науки. Отсюда и подозрения в том, что он изобрел Facebook в отместку всему человечеству, заразив его нарциссизмом и пустым высокомерием. Это вряд ли отражает истинную мотивацию Цукерберга, но фильм, повторяю, не о нем, это не байопик. Это триллер в духе Финчера, раскручивающийся преимущественно флешбэками от конца к началу. И героем его стал на этот раз не серийный маньяк-убийца, а персонаж властвующей IT-элиты, один из тех, кто превращает реальную человеческую среду в единицы и нули базы данных, которому — в духе старомодной двухмерной морали прошлого — грозит реальное одиночество, несмотря на миллионные толпы виртуальных френдов. («Нельзя завоевать полмиллиарда друзей, не заслужив нескольких врагов».) Неслучайно фильм, снятый в мрачной темно-коричневой гамме, сопровождаемый тяжелыми минималистскими аккордами Трента Рознера и Аттикуса Росса, начинается в многолюдном баре, в присутствии любимой девушки и друзей-приятелей из кампуса, а заканчивается в пустой комнате, где Марк сидит наедине с компьютером. Другой вопрос, что, может, только это ему и нужно. А настоящим зловещим финалом триллера «Социальная сеть» мог бы стать фрагмент из реальной жизни, когда на конференцию Марка Цукерберга в его «Аквариуме» пришел единственный мужчина в костюме — директор ФБР Роберт Мюллер. Чтобы пожать руку и по-свойски переброситься несколькими словами.

Текст впервые опубликован в февральском номере «Искусства кино» под заголовком I'm CEO, bitch!