Майкл Джексон очень любил детей: «Покидая Неверленд» наконец-то можно посмотреть в России

В центре четырехчасового документального фильма «Покидая Неверленд» — двое мужчин, рассказывающих о том, как в детстве их растлил Майкл Джексон. Но в большей степени, чем Джексоном, этот фильм интересуется механикой насилия, сексуального и психологического, в эпоху селебрити и пытается снять наконец с повестки поднадоевший еще во время Вайнштейн-гейта вопрос: «А зачем они все к нему ходили?»

Я точно решил, что не буду это смотреть и точка! Это все ложь! Родителям детей нужны его деньги! Иначе зачем они согласились на выплату! Они просто пиарятся! Хотят и после смерти наживаться на Майкле! Иначе зачем они изменили свои показания! Суд дважды признал его невиновным! Billie Jean — это мое детство! Истерика, в которой бьются фанаты Майкла Джексона в связи с документальным фильмом Дэна Рида «Покидая Неверленд», могла бы (и, возможно, однажды станет) темой отдельного неигрового исследования, центром какого-то будущего фильма о том, почему такую дикую реакцию вызывают в обществе публичные обвинения в насилии кого-то влиятельного (в настоящем или в прошлом). Казалось бы, Billie Jean — это твое детство, Майкл Джексон просто очень любил детей, а актрисы, ходившие к номер к Харви Вайнштейну, просто очень хотели сниматься, — что мешает человеку с таким взглядом на мир держаться в стороне от раздела комментариев на сайтах газет и журналов, не отправлять по почте угроз режиссеру и героям фильма «Покидая Неверленд» (а после премьеры картины на фестивале Sundance их поток не иссякает), не пускаться в многословные, конспирологические теории о врагах Майкла, не бросаться с таким жаром на защиту кого-то, кого, скорее всего, в глаза не видел? А просто, скажем, с такой системой взглядов тихо жить? Насколько острым должно быть у людей ощущение, что мир без спросу взял и изменился, что битва за уютное иерархическое его устройство, в рамках которого гений имеет право на все что угодно (что к тому же наверняка неправда, неправда, неправда), уже проиграна? Фильм Дэна Рида стал последней каплей для всех интернет-троллей, замучившихся сражаться с #MeToo.

Впрочем, не только для них: умеренные, неагрессивные граждане, склонные объяснять любой каминг-аут желанием «попиариться» или заработать, оживились не меньше. Что это такое? Что заставляет людей считать, что публично признаться в том, что ты стал жертвой насилия, это приятно или легко? Почему простейшая логическая цепочка — ты выступаешь с обвинениями, тебе плохо, стыдно, тебе не верят, над тобой смеются, тебе угрожают, твоего обидчика выгораживают — не убеждает в том, что публично заявить о том, что тебя изнасиловали, — не самый приятный способ «попиариться»? В конце концов, существует статистика: количество ложных обвинений в сексуальном насилии, по данным американского National Sexual Violence Resource Center, варьируется от двух до десяти процентов — при этом само понятие «ложное обвинение» довольно условно, так как жертва, например, может отказаться от обвинений, полиция может не собрать достаточного количества доказательств, показания жертвы могут меняться из-за перенесенной травмы и так далее. И для того, чтобы «верить» или «не верить» героям фильма «Покидая Неверленд», нужно в первую очередь хоть немного знать о том, как влияет перенесенное насилие на жертву, какие механизмы воздействия применяет агрессор, что такое грумингТермин описывающий процесс, когда насильник создает почву для унижения другого. Потому что «Покидая Неверленд» — не биографический фильм о Майкле Джексоне. Это удушающе подробный рассказ о том, как работает абьюз. Не предостережение, а препарирование. Фильм, нужный в первую очередь тем, кто не знает, что сексуальное насилие в детстве часто не воспринимается ребенком как насилие. Что ребенок может обожать и выгораживать своего растлителя. Что, став взрослой, жертва может уговорить себя, что насилия не было, а была большая любовь. Много лет спустя понять, что не осознавала произошедшее и с помощью терапии все пересмотреть. Это настолько очевидные вещи, что их неловко даже проговаривать, но вот почитаешь, как взрослые люди спрашивают: «А почему он сначала сказал так, а потом так?» — и перестает быть неловко.

В центре фильма Дэна Рида — два героя, Уэйд Робсон и Джеймс Сейфчак. Детьми они подружились с Майклом Джексоном — Уэйд в пять лет танцевал в образе мини-Майкла на конкурсе, Джимми снимался с Джексоном в рекламе Pepsi. «Подружились» в данном случае не эвфемизм: прежде чем Джексон, по словам героев, позволил себе в отношении них что-то сексуальное, прошло очень много времени. Все это «подготовительное» время почти постоянно рядом были семьи героев, активные в обоих случаях мамы и несколько менее увлеченные проектом «дружба с Майклом Джексоном» отцы. Эпизодические бабушки, дедушки и сестры. Всех их Джексон активно выгуливал, возил в увлекательные поездки, селил в люксах отелей и принимал у себя дома, приходил в гости сам и скромно оставался с ночевкой — в этих рассказах Майкл предстает одинокой, слишком большой звездой, которой просто даже не с кем дружить. Хорошо, что в его жизни появились Робсоны и Сейфчаки, а то ведь и поговорить было бы не с кем. Главная ловушка «Покидая Неверленд» в естественно возникающем тут вопросе: как могли родители мальчиков, взрослые люди, быть настолько ослеплены не только безграничными

финансовыми возможностями Джексона, но и в первую очередь его известностью, чтобы позволить ему так близко подобраться к своим детям? Ну как-как? Так же, как все остальные люди, которым лестно, если звезда вдруг хочет с ними дружить. «Покидая Неверленд» показывает, как материнский инстинкт защиты своего ребенка в эпоху селебрити отходит на второй план. Инстинкт «можно с вами сфотографироваться?» оказывается сильнее.

Ну правда, Том Йорк хочет дружить с вашим сыном. Джон Леннон. Вольфганг Амадей Моцарт. Они так хорошо понимают друг друга, им так весело вместе. Они играют с ручным шимпанзе и кормят жирафа! И он сам абсолютный ребенок. Что плохого в том, чтобы остаться с ночевкой? Дети так любят ночевки! Можно не верить, когда матери Робсона и Сейфчака пытаются объяснить, почему допустили то, что допустили (а допустили они, к слову, то, что дети ночевали с Майклом в одной комнате — ночевки эти, по словам мужчин, закончились оральным сексом, совместной мастурбацией, просмотрами порнографии, попытками анального проникновения), но природа этого допущения в культурном контексте гораздо сложнее, чем предлагает простейший цинизм. Обольщение звездностью — вирус, который заставляет нас больше доверять известным людям. И он же заставляет фанатов Джексона его защищать.

«Покидая Неверленд» — это два построенных на сверхподробных интервью и хроникальных кадрах двухчасовых фильма, но именно этот хронометраж абсолютно необходим, например, для того чтобы не задаваться вопросом, почему и Робсон, и Сейфчак выступали на суде в защиту Майкла Джексона (Робсон дважды) и почему они отказываются от своих показаний сейчас. Есть истории, которые не рассказываются вкратце. Как вкратце объяснишь, что любил своего растлителя и хотел его защитить? Что ревновал к другим мальчикам и, не поддерживая их обвинения, устранял соперников? Что не хотел считать эту историю историей насилия, и всю взрослую жизнь выстроил на этом фундаменте? «Покидая Неверленд» — обреченный быть скандальным, не слишком интересующийся художественной выразительностью, абсолютно необходимый фильм. Не только потому что для кого-то он может стать предостережением. А потому что он решается работать с этим удручающим нежеланием верить слабому, со склонностью мотивировать все на свете жадностью и обязательно хоть в чем-нибудь обвинить жертву. «Покидая Неверленд» обращается именно к тем, с кем мало у кого хватает терпения разговаривать. К тем, кто никогда не верит. К тем, кто точно, совершенно определенно знает: все было не так.