Аттракцион невиданной щедрости: в течение 24 часов на стриминговом сервисе Mubi доступно для бесплатного просмотра в 150 странах мира новое кино Вернера Херцога «ООО «Семейный роман» (Family Romance, LLC). Чтобы снять эту картину, режиссеру пришлось сняться в диснеевском сериале «Мандалорец». Необычный релиз — для необычного фильма, премьера которого прошла на Каннском фестивале в 2019 году вне конкурса. Никита Лаврецкий — об уникальном подходе режиссера к запечатлению жизни на экране, сыгранной или настоящей.
В иной эпидемиологической обстановке местные дистрибьюторы, пожалуй, еще поборолись бы за более статусную премьеру редкого игрового фильма немецкого мастера (всего лишь третьего за последнее десятилетие). Но и сам по себе этот фильм в привычные прокатные модели едва ли вписывается. В отличие от последних игровых картин режиссера (исторической драмы «Королева пустыни» и экотриллера «Соль и пламя»), «Семейный роман» — это лишь бюджетно скромная беззвездная драма в постдокументальном стиле: японские герои играют самих себя, а минимальная съемочная группа включает в себя Херцога в качестве оператора, жену Лену, фотографа, и его сына Саймона Херцога, ответственного за управление дроном и запись звука.
Реального прототипа главного героя зовут так же, как персонажа, Юити Исии. И в жизни, и на экране это человек, работающий в бизнесе по временной аренде членов семей, друзей и коллег. После обращения клиента в ООО «Семейный роман» господин Исии изучает личное дело, после чего перевоплощается в какого-нибудь реального или вымышленного человека и отправляется убедительно играть эту роль. Клиенты, фигурирующие в фильме Херцога, включают в себя:
Это один из самых херцогианских синопсисов всех времен. Ведь именно Херцог всю свою фильмографию посвятил исследованию странных и причудливых проявлений человеческой психологии, а недавно увлекся изучением новейших феноменов постиндустриальности — одна из его последних документальных картин называется «О, интернет! Грезы цифрового мира».
Если с идеальным пересечением истории о бизнесе, зарабатывающем на продаже человеческого контакта в современном раздробленном обществе, с интересами Херцога все понятно, то с анализом избранной им режиссерской техники дела обстоят несколько сложнее. В каждой из своих знаковых картин Вернер Херцог превращал в художественный прием само чередование абсолютно достоверных и, наоборот, вопиюще искусственных элементов кинопроизводства. В картине «Агирре, гнев божий» костюмы из фильмов в жанре пеплум и практически театральный в своей условности реквизит находились в разительном контрасте с абсолютно реальной и беспощадной южноамериканской природой и первобытным безумием актера Клауса Кински. В финале «Фицкарральдо» подвиг с ручным перевалом настоящего судна через гору моментально умалялся кадрами, снятыми уже с использованием миниатюрной модели судна, где та безвольно падает с водопада о камни. В «Плохом лейтенанте» Херцог и вовсе заигрывал с постиронией, заставляя Николаса Кейджа, смехотворно и гротескно отыгрывающего абсолютно палповый сценарий, переживать глубокий экзистенциальный кризис, самые ясные моменты которого обозначались через документальную макросъемку случайно попавших в кадр игуан.
«ООО «Семейный роман» продолжает этот ряд экспериментов с киноязыком: на сей раз Херцог принял на вооружение то, что пренебрежительно принято называть «любительской видеосъемкой». На самом деле доступные современным потребителям цифровые камеры — это больше никакой не лоуфай: при хорошем освещении детализация этих камер уже превышает большую часть видов кинопленки, на которую снимались голливудские фильмы в прошлом веке. Цифровая картинка больше не хуже пленки, она просто другая. И Херцогу, еще недавно снимавшему большое кино на дорогую цифровую камеру, старательно подражающую кинопленке, теперь интересна именно эта ее уникальность. Тем критикам, которые приняли «Семейный роман» за банальную документалистику, Херцог отвечает:
«Это очень, очень стилизованное кино, очень сложно организованное, очень подробно прописанное. Даже профессионалы подумали, что оно документальное».
Но и глаз непрофессионала мигом увидит, что с картинкой в «Семейном романе» по привычным меркам большого кино что-то не так. В первую очередь в глаза бросается физическая легкость камеры — рука режиссера-оператора за ней чувствуется так же явно, как и рука художника-импрессиониста за мазками кисти. Со светом у цифровой камеры тоже совершенно особенные отношения: сенсор с равным успехом подстраивается под все виды натурального освещения, передавая их на экране с одинаковой долей непринужденности (никакой гаффер в титрах, разумеется, не указан). Объективная гиперреалистичность цифровой съемки вызывает у зрителя игрового кино определенную степень недоверия — и эту гиперреалистичность Херцог восхитительным образом рифмует с одновременной гиперреальностью и искусственностью тех семейных перформансов, которыми зарабатывает на жизнь главный герой.
Если цель реальной человеческой жизни — найти любовь и счастье, то действительно ли выдуманные любовь и счастье менее ценны? Херцог приводит убедительный аргумент в пользу того, что это не так: когда девочка после нескольких свиданий впервые обнимает подсадного отца в неловкой замедленной съемке; когда женщина экстатично улыбается желтыми зубами, заново переживая победу в лотерее, — в эти моменты сердце зрителя замирает по-настоящему, а сердце, как известно, не обманешь. Если цель серьезного экзистенциального искусства — сквозь искусственную оболочку показать подлинную трагедию маленькой человеческой жизни, то навряд ли на экране сегодня можно увидеть что-либо серьезнее и экзистенциальнее тех сцен, где Юити видит собственное отражение в механической рыбе, кругами плывущей по аквариуму, и пересказывает жуткий сон, в котором уличные циркачи совершали сеппуку без катан.
Читайте также:
К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:
Google Chrome Firefox Safari