На Netflix показали второй сезон «Охотника за разумом» Дэвида Финчера — основанный на реальных событиях и книге Джона Дугласа сериал, рассказывающий о том, как на стыке 70-х и 80-х в ФБР возник отдел поведенческой психологии, анализирующий действия серийных убийц, чтобы в дальнейшем отлавливать других маньяков. Сам Финчер снял три серии из девяти, еще две — блестящий австралийский режиссер Эндрю Доминик, остальное — Карл Франклин, с которым режиссер и шоураннер работает еще со времен «Карточного домика». Редактор сайта «Искусства кино» Алексей Филиппов разобрался, почему второй сезон еще тревожнее первого, как Финчер работает с цветом, а также установил, о каких убийцах идет речь. Возможны спойлеры.
«Этот город боится меня. Я видел его истинное лицо, улицы — продолжение сточных канав, а канавы заполнены кровью. И когда стоки будут окончательно забиты, то вся эта мразь начнет тонуть... Когда скопившаяся грязь похоти и убийств вспенится им до пояса, все шлюхи и политиканы посмотрят вверх и возопят: «Спаси нас!» — а я прошепчу: «Нет».
«Хранители» (1985), Алан Мур
Начало 1980-х. Инновационный отдел поведенческого анализа ФБР в подвешенном состоянии: непонятно, как себя поведет новое начальство, а интуитивный апостол этой затеи Холден Форд (Джонатан Грофф) лежит в больнице с тревожным расстройством; объятия серийного убийцы Эда Кемпера (Камерон Бриттон) вызвали у него паническую атаку, поселившую в бесстрастном наблюдателе мысль, что он тоже смертен и ходит по краю. Новый начальник — директор с почти огнестрельной фамилией Ганн (Майкл Серверис), однако, обещает выделить отделу все возможные ресурсы — и для начала переселяет из подвала в помещение побольше. Следом — обещает устроить интервью с криминальной суперзвездой Чарльзом Мэнсоном (Дэймон Херриман). Из побочных эффектов: он просит и взвешенного специального агента Билла Тенча (Холт Маккэллани), и психологиню Венди Карр (Анна Торв) присматривать за Холденом, чтобы тот снова не провалился в пропасть тревоги, а также вытаскивает агентов на встречи с большими шишками. Теперь поведенческий отдел — это не только группка энтузиастов, которые стараются научить ФБР и полицию, что в массовых преступлениях есть паттерны и психологические следы, которые нужно считывать и анализировать, но и (сравнительно) публичная организация. Им предстоит общаться с соседями, политиканами, недоверчивыми участковыми и простыми гражданами, а также — СМИ.
Публичность, даже шире — медийность, — одна из ключевых тем второго сезона «Охотника за разумом» (Mindhunter) Дэвида Финчера — производственной драмы про потаенные травмы общества, изнуренного войнами, недомолвками, политическими махинациями и банально множащейся социальной несправедливостью. Свой публичный образ педантично стараются формировать некоторые серийные убийцы; в расследования то и дело влезает политика, опасающаяся, что известия о массовых смертях породят в народе панику, а вместе с тем — скажутся на доходах города или штата; наконец, с ФБР спрашивают по всей строгости святой веры в торжество добра: начальство — с позиции эффективности, обыватели — в надежде, что можно будет спать спокойно.
На самом деле — нельзя: уже в первом сезоне Mindhunter рассматривал феномен маньяков не как разовые сбои в программе, но как обратную сторону многочисленных недоговоренностей. Трудности с осознанием собственной сексуальности на фоне пропаганды абстрактной нормы; кровавая изнанка американской мечты и доктрины успеха; психологические недуги, с которыми не торопятся или не умеют работать. Проще говоря, серийный убийца — это крайняя позиция спектра, доведенная до точки кипения инаковость или болезненность, ускользающая от общественного обсуждения, а зачастую — и самого человека.
Три ключевых вектора второго сезона: дети, сексуальность, раса. В первом Холден, Тенч и Карр расследовали многочисленные убийства женщин (на почве ли мечты о гипертрофированной маскулинности, или же от непонимания собственной гендерной идентичности), теперь — в фокусе дети. В Атланте пропадают подростки-афроамериканцы, их матери устраивают скорбные собрания в местной забегаловке, мэрия и полиция молчат — им хватает дел со строительством аэропорта, оттоком средств и более резонансной преступностью. Холден Форд, оказавшийся в городе по иному делу, невольно знакомится с этими историями — и решает, что нужно помочь. Конфликт системного и человеческого не раз ему помешает, но дело в итоге получит поддержку штата — и вот поведенческий отдел живет на два дома, мотаясь из Куантико, Вирджиния, в Атланту, Джорджия.
У дела с исчезновением детей Атланты есть сюжет-дублер: агент Билл Тенч, вечно жующий уравновешенный мужчина, семьянин (единственный из отдела), сталкивается с тем, что к перечню страхов за детей добавляется не только ужас внешний (советской угрозы или уличной преступности), но и внутренний. Приемный сын Брайан (Закари Скотт Росс) становится свидетелем невольного убийства младенца в доме, которым занимается его мать-риелтор Нэнси (Стэйси Рока). Воспитанный в католической парадигме, он предлагает единственным друзьям прикрепить ребенка к кресту, чтобы тот воскрес. Дальше — рутинный ад разговоров с психологом и родителями, которые не понимают, что сподвигло Брайана на этот поступок и последующее молчание — страх наказания, психологическая травма или врожденный изъян. И без того неразговорчивый мальчик еще больше замыкается, начинает играть с забытыми было детскими игрушками, от стресса возвращается ночное недержание.
Второй сезон вообще больше сосредоточен на Тенче — том самом простом человеке, который не рвется к власти, не отдается работе со слегка аутичной одержимостью Форда, не нуждается в болезненном подтверждении собственного статуса, как Карр, чья реализация через любовь затрудняется подпольным характером гомосексуальных отношений. Тенч — та самая «норма», которую постоянно проверяют на прочность, которая зачастую способна на самом деле к рефлексии и в глубине души опасается, что ее действия могут привести к жутким последствиям, но в то же время стремится отделить трагический эксцесс от запутанной софистической манипуляции имени Чарльза Мэнсона.
Одноэтажная реальность Америки пропитана тревогой, она дает метастазы в самые защищенные уголки бытового мира. Уже сцена барбекю на заднем дворе у Тенчей заражена тревожным желтым (помимо фирменной финчеровской желтизны казенных коридоров и разбитых фонарей), затем желтые предметы будут проникать повсюду — в кабинет психолога, на кухню Холдена — даже в строгий гардероб Тенча, который носит синие рубашки разных оттенков, а в критический момент все же примеряет редкую с желтым отливом (его супруга в этот момент уже излучает крайнюю степень ужаса и начинает носить оттенки красного). Цвета ФБР пронизывают весь сезон, балансирующий между синевой напряженных сумерек и вечно маячащей на горизонте желтой истерикой.
Новая глава сериала происходит практически на пороховой бочке. После финала первого сезона весь второй от Холдена ожидают нового срыва. Выработав определенный рабочий паттерн, Тенч и Ко надеются отделить навсегда добро от зла, но не получается: ни в себе, ни в хитроумных маньяках, которые теперь тоже не существуют в вакууме, а перенимают фишечки коллег, меняют манеру убийства, чтобы не быть пойманными. Ситуация напоминает распространенную комикс-дихотомию: не способствовало ли появление супергероев рождению суперзлодеев? Как провести четкую грань между тьмой и светом (иссиня-черным и охристо-желтым), чтобы они не сливались в тенях или на горизонте?
Эта богатая палитра ситуаций, психологических вывихов и страданий не укладывается в голове, а подбор сотрудников поведенческого отдела напоминает о совместной работе разных областей мозга. Зацикленный на работе Холден, склонный к туннельному зрению, обладает мощной интуицией, но будто бы лишен тела, чувства реальности. Приземленный Тенч, напротив, заботится о работе организма: идет спать, когда устал, ест всегда, когда есть такая возможность, выступает медиатором во всех конфликтных ситуациях. Карр отвечает за ускользающие, порой трудно формулируемые желания и вообще психологическую сноровку: она не поддается стерильной рациональности, а пытается вычленить в потоке бесстрастности и страха — место для телесного, интимного, личного. Есть еще лопушок Грегг (Джо Таттл), который отдувается за химеру совести: странно себя ведет, трусит, попадает в неловкие ситуации, больше путается под ногами. Эта миниатюра мозга пытается проанализировать фигуру более глобальную — карту нервных окончаний общества, неврозы личности на фоне психопатологии эпохи.
В этой одиссее по извилинам тьмы Финчер, солидно потративший на второй сезон почти два года, не дает зрителю ни подсказок, ни надежды. Почти девять часов экранного времени, распыленные с 1980-го по 1981-й, проходят если не бесплодно, то без явных итогов. Раны не заросли, ружья не выстрелили, фоновый маньяк, существующий параллельно основному нарративу, не пойман. Зло не повержено окончательно. Впереди только новая борьба и новая боль. Дом опустел, веры в то, что все однажды будет нормально, не хватает. Не переключайтесь.
Атланта
Один из центральных персонажей второго сезона — Атланта, столица и крупнейший город штата Джорджия, деловой центр американского Юга. Дэвид Финчер, как правило, уделяет много внимания населенным пунктам в своих фильмах и сериалах (город как отражение умонастроений и психологического климата), а в «Охотнике за разумом» — особенно. Не случайно все географические точки фиксируются с полицейской точностью и напоминают досье бихевиориста. Южный город с глубоким кариесом расового вопроса; развивающийся индустриальный центр, стремящийся привлечь еще больше средств, но страдающий от оттока белых граждан (и, соответственно, стороннего капитала, чьи носители относятся к афроамериканцам настороженно).
В конце 1970-х здесь начинается масштабное строительство Международного аэропорта Атланты имени Уильяма Б. Хартсфилда: на базе муниципального аэропорта за $500 миллионов мэр города Мейнард Джексон инициировал самый крупный строительный проект в США, который значительно повлиял на индустрию авиаперевозок в стране. Аэропорт откроют 21 сентября 1980-го — впервые Холден Форд видит финальную стадию строительства: большой коммерчески выгодный проект происходит на фоне множества социальных язв, на которые до поры до времени закрывают глаза.
К слову, Мейнард Джексон — первый мэр-афроамериканец (он отработал два срока подряд, а после перерыва — еще и третий). До него этот пост занимал Сэм Мэссел — первый еврейский мэр, после — исключительно афроамериканцы. Однако эта избирательная (то есть политическая) толерантность не способствовала более активной борьбе с Ку-клукс-кланом и равноценному решению проблем избирателей-афроамериканцев.
Маньяки сезона
Гвоздь сезона — один из самых известных преступников XX века, неудавшийся музыкант (в сериале звучат его песни) и лидер секты «Семья» Чарльз Мэнсон. ПозаимствовавЭто версия Холдена Форда. Существует также теория, что на Мэнсона повлияло учение Церкви процесса Последнего суда — прим. автора философию у возомнившего себя мессией Кришны Венту и его «Мирового фонтана мудрости, веры, любви и знания», где он состоял, Мэнсон создал собственную общину. Она базировалась на заброшенном ранчо Спэна, где раньше снимались все телевизионные вестерны, Мэнсон вербовал туда преимущественно юных девушек-хиппи, чаще всего — из неблагополучных семей. На ранчо они проводили сатанинские мессы и практиковали групповой секс, а Мэнсон проповедовал, что грядет конец света, который он именовал «Хелтер Скелтер» — по названию одной из песен The Beatles. Горе-мессия верил, что начнется межрасовая война, в ходе которой черные победят белых, а затем разделят идеалы «Семьи». По приказу Мэнсона совершилось несколько жестоких убийств, самое известное из которых — резня в доме на Голливудском холме, где погибли беременная Шэрон Тейт, актриса и жена Романа Полански, Джей Сибринг, Войцех Фриковски и еще два человека. Не сразу, но Мэнсона и его шайку поймали, самого лидера «Семьи» осудили на девять пожизненных сроков. Он скончался в 2017 году.
Его в сериале играет австралийский актер Дэймон Херриман, филигранно загримированный под Мэнсона. Он же исполнил аналогичную роль у Квентина Тарантино в «Однажды в… Голливуде», но если там у него буквально камео, то у Финчера — центральный номер. Жутко звучит монолог, в котором он убеждает Форда и Тенча, что проповедовал любовь, никого не толкал к насилию, а само общество, с его недомолвками и равнодушием, вынудило собственных детей на подобный шаг. Для Тенча, который остро переживает проблему с сыном, этот разговор оказался фундаментальным. Большинство убийц в сериале, к слову, отзывались о Мэнсоне как о шарлатане, который жаждет внимания.
Ключевое же дело второго сезона — история «Монстра из Атланты», которое на самом деле не было целиком раскрыто. С 1979-го по 1981-й в Атланте нашли мертвыми 29 подростков-афроамериканцев. В двух преступлениях сознался Уэйн Уильямс, за которым полиция и ФБР следили довольно долго, его причастность к остальным 27 делам до сих пор остается под сомнением. Сейчас это дело переоткрыто в надежде, что при помощи анализа ДНК и прочих новейших технологий удастся пролить свет на дело почти 40-летней давности.
В сериале Уэйна Уильямса, 23-летнего музыкального продюсера, который ищет таланты среди молодежи, играет начинающий артист Кристофер Ливингстон. Уильямс надеется найти новый музыкальный феномен в духе Jackson 5 (в свете обвинений Майкла Джексона эта спираль насилия обретает больший объем). В разговорах с полицией он сохраняет пугающую невозмутимость, а затем психует и обвиняет власти в попытках выгородить Ку-клукс-клан, но в итоге все же попадает в тюрьму. Впрочем, и матери детей Атланты, и Холден Форд понимают, что дело на самом деле не закрыто по-настоящему.
Еще одна значимая фигура «криминальной сцены» США — орудовавший в Нью-Йорке Дэвид Берковиц, прозванный «Сыном Сэма», или «Убийцей с 44-м калибром». Берковиц родился в благополучной семье и был общительным ребенком, но ощущал трудности в разговорах с девочками, зато испытывал сексуальное удовольствие от пиромании. После школы он пошел в армию и отправился в Корею (хотя мечтал о Вьетнаме), а его карьера серийного убийцы уложилась в 13 месяцев — с 1976-го по 1977-й (он убил шесть человек). Берковиц убеждал следователей, что его направляли демонические голоса, транслировавшиеся через черного лабрадора его соседа по имени Сэм. Впоследствии он отказался от этих показаний. Убийцу осудили на 300 лет заключения, он до сих пор жив.
Оливера Купера, как и Дэймона Херримана, документально загримировали под Берковица. В сериале он рассказывает, что на всю демоническую чушь его вдохновил фильм «Изгоняющий дьявола» (1973), а также опровергает теорию про голоса, опасаясь, что его миф присвоит человек, которому он доверил писать автобиографию. На примере Сына Сэма Финчер также демонстрирует, что большинство серийных убийц не осознавали сексуальных мотивов своих поступков: в частности, Берковица раздражало то, что СМИ связывали калибр его орудия убийства с половым органом.
Пока фигурирующий где-то на периферии сюжета мужчина в усах, который убивает людей, предварительно перерезав шнур телефона, а потом — мастурбируя в женской одежде и маске. Это один из самых неуловимых серийных убийц США Деннис Рейдер по прозвищу BKTОт английского Bind, Torture, Kill — «Связать, пытать, убивать» — прим. ред.. Рейдер совершил как минимум десять убийств с 1974-го по 1991-й. Когда некий молодой человек сознался в его первом преступлении, Рейдер написал в полицию письмо, что он впоследствии делал после каждого преступления. В 1979-м он сообщил полиции, что покончил с собой, а в 2004-м сознался в убийстве женщины, совершенном в 1986-м. Поймали BTK только в 2005-м и приговорили к десяти пожизненным срокам. Рейдер вдохновил Стивена Кинга на роман «Счастливый брак».
Во втором сезоне про Рейдера преимущественно говорят, пытаясь вывести его портрет, используя опыт Зодиака и Сына Сэма, но — как понятно в исторической перспективе — тщетно. Сам BTK в исполнении Сонни Валисенти появляется в нескольких эпизодах, чаще всего — демонстрируя сексуальный компонент совершаемых преступлений.
Большинство известных серийных убийц отличаются умом и сообразительностью, но Уильям Пирс, который предпочитает, чтобы его называли «Джуниор», скорее, исключение. В середине 1960-х он совершил серию краж, в начале 1970-х — совершил десяток убийств в Южной Каролине. IQ Пирса оценивали ниже 70 пунктов, он страдает гипотериозомПроблемы с щитовидной железой, выражающиеся в вялости, медлительности, плохой памяти и быстрой утомляемости, — прим. ред., а также от малапропизма — из-за чего он часто употребляет неверные слова, похожие по звучанию на те, которые следовало бы. Пирс уверен, что говорит на шести языках (среди прочего — ливийский, хотя в Ливии говорят на арабском), но не может их сосчитать. Его слабость — сладкое, позволяющее ему лучше мыслить. С помощью шоколадного печенья его и настраивает на нужный лад соратник Форда из Атланты — полицейский-афроамериканец Джим Барни (Альберт Джонс). Психологи посчитали, что «Джуниор» опасен не только для окружающих, но и для себя. Убийца сидит в тюрьме Джорджии, в сериале его фактурно сыграл Майкл Филиппович.
К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:
Google Chrome Firefox Safari