В российских кинотеатрах с 3 октября идет фильм «Джокер» с Хоакином Фениксом в главной роли, который победил на Венецианском фестивале в 2019 году. Редактор сайта «Искусство кино» Егор Беликов — о неожиданном гибриде «Таксиста» и «Бойцовского клуба», который, несомненно, взорвет прокат.
Артуру Флеку (Хоакин Феникс) уже немало лет, но он до сих пор обретается у мамы (Фрэнсис Конрой) в почти что аварийном жилфонде — денег нет. Сын болезненно зависим от единственного близкого человека и просмотра с ней любимого late-night show с импозантным ведущим Мюрреем Франклином (Роберт Де Ниро). Работает клоуном на улице, он — живая реклама, его бьют ногами даже дети. Сослуживец дает Артуру для самозащиты пистолет, даже не подумав, что это может быть опасно: у Флека психическая болезнь — он непроизвольно, как больные синдромом Туретта, истошно смеется, хотя ему вовсе не смешно. Впрочем, сумасшедший здесь нормальнее здоровых.
Мечта Артура — стать стендап-комиком, реализоваться в самом чистом из искусств, где у тебя ни трюков, ни прыжков, только ты, зал и микрофон. Он хочет рассказать о себе, о своей мрачной жизни без единой счастливой минуты, но даже произнести первый бит на открытом микрофоне он не может — душит жуткий смех. А на ТВ, о котором Артур грезит наяву, он попадет только в качестве забавной зверушки, смеющейся со сцены над своими же неудачными шутками. Он выглядит как психи в метро — нездоровая худоба, торчащие ребра, патлы — так в кино раньше показывали инъекционных наркоманов. Его (на первых порах незаметно) подавляет любимая ненавистная мать, которая на высказанную сыновнее признание о том, что его тянет к сцене, скажет: «Так для этого же надо быть смешным, разве нет?» — при этом она слепо верит в богача Уэйна, пришедшего в политику, чтобы поднять Готэм с колен. Будущему Джокеру остается только выдумывать, причем Филлипс четко очерчивает границу между былью и фантазмом: если герой говорит с симпатичной соседкой (Зази Битц), то сразу понятно, что на самом деле — нет. Живущий грезой наяву о стереотипной нормальности и разочаровавшийся в ней, Джокер выходит на улицу, а там все равны, особенно если эти все — в клоунских масках и поджигают бензобак. Впрочем, Артур Флек — тихий псих, и это имя прозвучит в новостях только тогда, когда его лишат последней возможности выжить.
Как и в «К звездам», привязка «Джокера» к жанру супергероики — всего лишь обманка (и так же, как в картине с Брэдом Питтом, большая часть сюжета происходит только в чертогах разума главного героя). Взвести курок пистолета — вот то единственное, чем может удружить миру якобы суперзлодей Джокер, которого в других фильмах и в оригинальных комиксах, совершенно не использованных в сюжете (хотя здесь есть семья тех самых Уэйнов: отец избирается в мэры, а сына зовут Брюс), показывали злым гением, эстетом-озорником и пересмешником. Супергерои в этом мире, как и в нашем, — богачи, а молчаливое, оскорбленное, ущемленное, никому, даже безразличным соцслужбам, не нужное большинство окончательно маргинализовано в Готэме (выдуманном мегаполисе, отсылающем к Нью-Йорку, американскому Вавилону) конца 1970-х.
Тодд Филлипс, автор трилогии про «Мальчишник в Вегасе» (оттуда в «Джокера» невесть как перекочевали шутки про карликов), уверенно ушел от жанра студийной комедии (прямо как Питер Фаррелли в прошлом году с «Зеленой книгой»), окончательно дотер фактом своей премьеры на Венецианском фестивале призрачную грань между high-brow и low-brow. При этом оба они — что Филлипс, что Фаррелли, показательно снимают фильмы как раз о несправедливости классового деления и симптоматичности классовой же ненависти.
«Джокер» — тотальный бенефис Хоакина Феникса, идеального Пьеро, которому из всего актерского арсенала оставили чаплиновскую физическую комедию (в сцене светского приема суперсильные мира сего, в том числе и Уэйн-старший, смотрят на широком экране «Новые времена»), клоунаду и смех, истерический, вроде бы искренний, а прислушаешься — маниакальный. Он — герой общества тотального лицемерия («Всегда дари людям радость, сделай счастливое лицо», — увещевала сумасшедшая мама), готового построить культ из новости о клоуне-убийце в перегретом мире перед самой точкой кипения, завязшего в энтертейнменте, воспринимающего лишь знакомые телеформаты. Мама — анархия, папа — «Вечерний Ургант». Новый кинокомикс вселенной DC оказывается таким же манифестом протеста ради протеста и немотивированного погрома, как в свое время «Бойцовский клуб» (такой же инфантильный по месседжу, опустошающий, как кардиотренировка). Это идеально зрительское кино, стилизованное под старину, которое на деле оказывается опасно актуальным. В нем нет героя-спасителя, нет злодея-харизматика, оба они — две крайности биполярного, амбивалентного и, видимо, последнего гениального артиста наших дней Хоакина Феникса. Только он одной кривой ухмылкой способен замотивировать любого зрителя на оппозицию Системе без надежды ее сломить и без возможности жить дальше внутри собственной поломанной черепной коробки.
Другой вопрос, что «Джокер» — фактический пересказ «Таксиста», драпированный навязчивой психопатией главного героя. Трэвис Бикл — низ общества, моралист и ханжа, консерватор и фантазер, придумавший себе роль спасителя малолетних, — это и есть Джокер. Филлипс даже оставляет тот же открытый финал, что и у Скорсезе (Мартин на стадии запуска лично продюсировал фильм), подразумевая в том числе, что картина 1976 года Артуру современна так же, как и нам. Впрочем, тот факт, что Венецианский фестиваль — 2019 может так впечатлиться от еще одного «Таксиста», уже многое говорит о нашей эпохе, если не все.
Читайте также:
Другие фильмы Венецианского фестиваля:
К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:
Google Chrome Firefox Safari