Свингеры во Христе: «Божественная любовь» — эстетичная антиутопия о сексе и скрепах

Джоана (Дира Паис) въезжает в светящийся неоном драйв-ин, напоминающий «МакАвто», глушит двигатель, опускает стекло и с грустью рассказывает поджидающему на стульчике падре (свободный пастырь!), что никак не может зачать ребенка. Тот советует быть терпеливой и продолжать укреплять веру в Бога: мол, его существование не манифестируется тем, как эффективно он выполняет наши желания. Проговорив несколько минут, они расстаются. В драйв-ин въезжает следующая машина.

Все это — согласно антиутопической фантазии режиссера и сценариста фильма Габриэля Маскаро — происходит в Бразилии 2027 года. К этому времени президент Бразилии Жаир Мессиас (!) Болсонару, прозванный «тропическим Трампом», теоретически может уже отработать целых два срока. Крайне правый, популист, мизогин, мачо — Болсонару совместил в себе черты двух других президентов, наиболее виртуозно обращающихся с мировой машиной пиара. Он любит позировать на лошади (правда, в рубашке), фотографироваться с бойцами джиу-джитсу, устраивать пышные ралли. Болсонару — бывший военный, что, впрочем, не мешает ему быть ярым клерикалом. Он выступает против прав ЛГБТ-людей, не верит в равенство полов и право на аборт и считает, что доверять можно только семье: например, в данный момент он пытается устроить сына послом в США.

«Божественная любовь» явно критична по отношению к нынешнему политическому курсу, но виртуозно избегает участи памфлета — и вообще сторонится прямых высказываний. За весь фильм не покажут ни одного политика, вымышленного или реального, зато фанатичная бюрократка Джоана — нотариус, заверяющий свидетельства о разводе, — вполне репрезентирует систему, на которую работает. Она не обладает чувством меры и уговаривает обращающиеся пары сохранить брак, явно нарушая правила приличия и чужие границы. Остановит ее только жалоба одной из клиенток: начальство переведет Джоан в другой отдел. Полезное напоминание о том, что истинная резистентность системы определяется не столько ресурсом высшего руководства, сколько фанатизмом нижестоящих. Джоана напоминает Нину АндреевуНина Андреева — яростная коммунистка, выступавшая против политики перестройки. 13 марта 1988 года она опубликовала в «Советской России» статью «Не могу поступиться принципами», осуждающую реформы, — прим. автора с ее принципами, которыми она не могла поступиться.

Бразильские скрепы — не чета русским с их показным пуританством и ханжеством. Семья и деторождение провозглашены в Бразилии будущего главной целью, но здесь не наблюдается отрицания телесности. Джоана замужем за цветочником Данило (Жулиу Мачаду), и вдвоем они посещают собрания дионисийско-религиозной группы «Божественная любовь», где женатые (тут все строго: фейсконтроль на входе проверяет документы) пары занимаются групповым сексом. В ключевой момент сексуального акта свингеры во Христе воссоединяются с супругами, избежав таким образом греха прелюбодейства.

«Настоящая любовь не привязывает, — гласит один из девизов сообщества, — настоящая любовь — делится».

Клерикальное государство, описанное в фильме, вообще очень технологично. При входе в здания установлены рамки, на которых отражается номер человека, его семейный статус и наличие/отсутствие беременности. Консультацию пастора можно получить, не выходя из машины. На пляжах проводятся христианские рейвы, где под синти-поповые биты танцующие славят Христа; что вообще-то не является такой уж и фантазией: конвенции американских евангелистов проходят на огромных стадионах и сопровождаются концертом христианского рока. Как говорится, продвинутый Господь для продвинутых господ.

Футуристичность происходящего блестяще передается камерой оператора Диего Гарсиа («Дикая жизнь» Пола Дано, «День Победы» Сергея Лозницы, «Наше время» Карлоса Рейгадаса). Розово-голубые неоновые лучи, не подвергаясь диффузии и не образуя оттенков, служат наглядной визуальной метафорой будущего, в котором гендерные роли закреплены намертво.

Джоана и Данило регулярно посещают «Божественную любовь», да и вдвоем подолгу и часто занимаются сексом. Наконец происходит чудо: Джоана, проходя через одну из привычных рамок, узнает, что беременна. Может быть, помогла похожая на популярный в Советском Союзе аппарат кварцевания лампа, под которой каждый день вниз головой висел ее муж, надеясь увеличить фертильность. А может быть — произошло «божественное вмешательство», о котором говорил Джулс в «Криминальном чтиве» (1994). Наибольшим испытанием для Джоаны станет то, что ДНК ребенка не совпадает с ДНК ни одного из ее партнеров. За спасение стольких семей судьба отплатила ей насмешкой! Семья Джоаны рушится, муж уходит, и даже ее укорененный статус преданной христианки оказывается под угрозой: пастор счел ересью ее объяснение беременности и донес в Министерство по делам веры. Как многострадальный Иов, она осталась одна наедине со своей верой.