Водочки нам принеси: греческий «Официант» не похож на «странную волну». ММКФ–2019

Официант Ренос (похожий на Жана Дюжардена артист Арис Серветалис из ленты «Альпы» Йоргоса Лантимоса) работает в старейшей кондитерской Афин, где утром влюбленная пара заказывает водку с двумя кубиками льда и «отвертку», а вечером люди приходят пожевать профитроли. Каждый день он демонстрирует идеальные стрелки на брюках, симметричные бакенбарды и идеальную выдержку: не человек, а сущий атлант, чья мраморная невозмутимость попросту завораживает. Комичным антонимом Реноса выглядит его напарник, с которым все время что-то происходит: то в скачки проиграется, то с девушкой поругается, то поднос с десертом расколошматит об пол от переизбытка чувств и неловкости (позже еще в жвачку вляпается, чтобы совсем не расслаблялся). Вечером трудного дня Ренос заметит, что с человеком вообще ничего не происходит специально, жизнь — она просто, так сказать, случается. Вскоре фатум возвращает ему эту сентенцию: в квартире напротив поселяется подозрительный незнакомец (Яннис Станкоглу, похожий на молодого Кроненберга), который, как кажется Реносу, убил прошлого соседа по имени Милан. Новый житель, якобы назначенный заботиться о коте Милана, хочет дружить: кормит официанта роскошными блюдами французской кухни и знакомит с роковой Дзиной (Кьяра Дженсини). Больше избегать бурных чувств у Реноса не получается.

«Официант», побывавший на фестивалях в Пекине, Люксембурге и Салониках, относится к тем фестивальным радостям, которые слишком ординарны, чтобы их наградить, но слишком симпатичны, чтобы пропустить. Дебютант Стив Крикрис родился в Вашингтоне, еще ребенком вернулся с родителями в Грецию, а с совершеннолетием снова махнул в США, где увлекся фотографией и экспериментальными короткометражками Super 8, а потом окончил Художественный институт в Сан-Франциско, сыграл пару крохотных ролей (одну — в «Клыке» Лантимоса), снял сотню рекламных роликов и вот — добрался до полного метра.

Кульбиты его биографии в принципе объясняют, почему Крикрис будто бы лишь шапочно знаком с современным греческим кинематографом, который остроумно прозвали новой «странной волной». Когда-то зародившись в фильмах Лантимоса и Афины Рахель Цангари, она постепенно сошла на нет — так же стремительно, как и появилась. «Официант» стоит в стороне от бескомпромиссных и часто абсурдистских сюжетов земляков: это кино сентиментальное, направленное не на поиски нового языка для нового быта, а скорее ностальгическое.

Уже не слишком молодой дебютант с первых кадров выдает в себе киномана, причем в большей степени франкофила. Скупая пена дней напоминает «Амели» (2001) Жене в бежево-белой гамме «Самурая» (1967) Мельвиля; с появлением в холостяцком жилище дьявольского плюща усиливается сходство с «Леоном» (1998) — другой французской картиной про непроницаемого на вид одиночку; два портрета Дени Лавана на стенах и любовный треугольник с участием абстрактной девицы и влиятельного бандоса напоминают выдающуюся «Дурную кровь» (1986) Леоса Каракса, соратника раннего Бессона по французскому необарокко (проще говоря, кино торжества стиля). Каракс при помощи фокусов и визуальных аттракционов пронзительно описал, как непроницаемый юноша (Лаван) обещает никогда не любить, но не сдерживает обещание, убитый наповал красотой Жюльет Бинош. Официанту же когда-то разбила сердце женщина, «придумавшая образ, которому он не соответствовал», но он проваливается в ту же ловушку с участием Дзины.

Размеренная жизнь совершенного человека (словно из короткометражки Йоргена Лета) спотыкается о банальное любопытство. Разочарованный Ренос расставил весь мир по местам, упорядочил бытие и быт, отказался от страстей и вредных привычек. Он не пьет, не курит, довольствуется ролью вечного служащего и не намеревается ничего менять, позволяя себе лишь одно хобби — рисование. Новый сосед, убийство, девица в беде и прочие нуаровые тропы оказываются кусочками мозаики, вывалившимся из паза его мироздания, — и Реноса затягивает в эту фантазию с целью восстановить порядок.

Ощущение ирреальности присутствует и в выверенном видеоряде «Официанта»: красно-синяя гамма и меланхоличность в духе Аки Каурисмяки хорошо сочетаются не только с историей стоически переживаемого одиночества, но и подсвечивают формат фантазии одинокого мужчины. Невольная перекличка с «Пылающим», где тоже требовалось кормить невидимого кота, окончательно компрометирует реальность происходящего.

Попытавшись вытравить ранящие эмоции, Ренос на самом деле так и остался заложником парадигмы «ожидание/реальность», где женщине досталась незавидная роль красивой занозы. Как оказалось, урок не в том, чтобы ничего не чувствовать, но в том, чтоб прийти к себе с чистосердечным: «Товарищ сержант, мне больно».