Гарри — в пыль: из истории советского общественного суда над звездой экрана 1920-х

В начале июня 1928 года в московском кинотеатре «Антей» состоялся общественный суд над одной из главных кинозвезд в СССР — героем многосерийных детективных и приключенческих фильмов, кумиром советских детей и подростков, «великим халтурщиком» и «бесстрашным» трюкистом», немецким актером и режиссером Гарри Пилем. «Подсудимому», который вряд ли подозревал о происходившем, так как жил и работал в Германии, предъявили многочисленные обвинения, которые к тому моменту уже не раз высказывались на страницах прессы: «засорение советского экрана недоброкачественной продукцией», «голый трюкизм», «нездоровая игра на нервах», «полнейшая художественная бесценность и идеологическая вредность» и, конечно, «пагубное влияние на подрастающее поколение»Белявский Мих. Гарри Пиль перед судом общественности. – «Кино», 5 июня 1928 года, № 23 (247), с. 6.. Этот «судебный процесс» стал апофеозом кампании по борьбе с гаррипилевщиной — опасным, как считали советские общественные деятели, явлением, охватившим всю страну. А сама кампания оказалась лишь самой яркой точкой в общем процессе вытеснения всех зарубежных фильмов с экранов СССР.

 «Режь его, Пиль, режь!»

«Обожателями» Гарри Пиля и ревностными поклонниками гаррипилевщины является многотысячная масса беспризорников, «папиросников от Моссельпрома», и в более взрослой своей части — юных пижонов, причем эти последние, видя в Гарри Пиле воплощение своего идеала, во всех отношениях стараются ему подражать — от кепи по Гарри Пилю до манеры обращения с женщинами, — писал в 1928 году автор под псевдонимом Зэн в брошюре «Гарри Пиль и гаррипилевщина». — Но так как наш советский быт отличен от западного — буржуазного, так как он не представляет никаких возможностей для приключений в духе Гарри Пиля, а обаяние этого стиля слишком сильно, — «пижоны» в своей игре логичны и естественно скатываются к хулиганству — единственной области, где можно с большим или меньшим разнообразием проявить свою инициативу»Зэн. Гарри Пиль и гаррипилевщина. М. Теа-кино-печать, 1928, с. 15..

В течение 1926–1928 годов корреспонденты газеты «Кино» и других советских изданий регулярно публиковали негативные отзывы о Пиле, собирали примеры отрицательного влияния его фильмов на детей и подростков и призывали к борьбе с гаррипилевщиной, под которой подразумевали целое направление в кино с использованием «неоправданного трюкизма»См.: «О Гарри Пиле». – «Советский экран», 1926, № 16, 20 апреля года, с. 6.. Поэт и кинокритик Влад Королевич, описывая в статье ««Сегодня и ежедневно Гарри Пиль». Доколе?» драку в очереди за билетами на картину Пиля (зрители побили калошами нахала, который пытался пролезть без очереди в кассу московского кинотеатра «Горн» на Садовой-Тримфальной улице, в дело пришлось вмешаться конной милиции), негодовал:

«На экране, как кокотка, размалеванный, жирный актер, совершенно необъяснимо прыгает с моста на мчащийся поезд, проваливается в подземные подвалы и, верх достижения, — попав под развивающий невероятную скорость экспресс вместе со своим врагом, борется с ним, стараясь подсунуть его голову под колеса. В публике вскрики: «Режь его, Пиль, режь!» Когда Гарри Пиль вскрывает — и очень ловко — чужой письменный стол, раздаются аплодисменты и голоса: «Молодец, парень!» Все это «представление» сдобрено бесчисленными мордобоями, украденным жемчугом, порнографическим фокстротом и «графиней Сопей».

Каким образом эта отвратительная галиматья могла попасть на советский экран?!. Способом старым! Наши монтажеры оказались настолько талантливыми, что умудрились провести Гарри Пиля через репертком, сделав его... «советским героем». Плоды этого пожинаются слишком явно. В газете «Кино» частично уже описывались случаи «игры в Гарри Пиля», в результате которых мальчик вешался «по Гарри Пилю» и удавился насмерть. Другой бросался с крыши и разбился, третий убит при попытке подражать гаррипилевскому бандитизму, множество детей воруют сласти, тетрадки по Гарри Пилю и т.д. и т.д. Есть еще и другие результаты — рабочие Рогожско-Симоновского района, признав кино развращающе вредным фактором детского воспитания, постановили прекратить детские утренники»Королевич В. «Сегодня и ежедневно Гарри Пиль». Доколе? – «Кино», 1 мая 1928 года, № 18 (242), с. 3.. Один из таких «развращающих» детских утренников, если верить газете «Кино», прошел 6 февраля 1927 года в городском кинотеатре Серпухова, где демонстрировался фильм с участием Пиля: «Юные зрители после возвращения в спальне «Большая коммуна» устроили небольшую схватку, начали хулиганить и бросаться друг на друга с ножами. Рабочие возмущены подобным отношением администрации клубов и театра и требуют от соответствующих организаций прекращения кинобезобразий»Шипилин Л. Серпуховский кино-безобразия. – «Кино», 26 февраля 1927 года, № 9 (181), с. 5..

В августе 1927 года в Центральном клубе текстильщиков в Орехове-Зуеве состоялся диспут местных рабочих на тему «Нужен ли Гарри Пиль советскому экрану?», в котором участвовали свыше двух тысяч человек. Представители газеты «Комсомольская правда», Пролеткульта, Ассоциации революционной кинематографии, центрального секретариата Общества друзей советского кино прочли собравшимся четыре доклада, в которых доказывали «идеологическую чуждость» и «художественную никчемность» подобных фильмов, а также «вскрыли технический обман их пленительных для рабочей молодежи трюков». Рабочие, выступавшие на диспуте в качестве ораторов, утверждали, что «гаррипилевщина становится житейской бедой молодежи» и что «молодежь то и дело приходится отучать от кино-трюковых повадок, выражающихся в метании «финок», в накидывании лассо на прохожих и т.д.»Ю. Текстильщики о Гарри Пиле. – «Кино», 30 августа 1927 года, № 35 (207), с. 2..

«Гаррипилевщина продолжает быть духовной пищей ребят, — с тревогой отмечал автор газеты «Кино» Александр Кациграс, не приводя никаких статистических данных. — В особенности тревожны сведения из провинциальной печати, указывающие на увеличение преступлений среди детей в связи с демонстрацией картин уголовно-приключенческого характера. Но если отдельные случаи преступлений детей на почве их разложения так или иначе могут быть локализованы, то общее растлевающее влияние и последствия вредных картин на детей не поддается ни учету, ни выявлению»Кациграс А. Кино и дети. – «Кино», 17 мая 1927 года, № 20 (192), с. 5..

В конце 1927 года на диспуте «Рабочей газеты», где присутствовали около трехсот представителей советских фабрик и заводов, обсуждавших работу киноорганизаций страны, немецкой кинозвезде уделили особое внимание: «Долой с советского экрана Гарри Пиля и дайте нам жизнь Страны советов! — требовал мостовщик […] Бовшовский на прениях. — Сколько вы платите золотом за барахло, которое приходит из-за границы, и какие идеологические последствия имеет это барахло для рабочих и молодежи? А вот какие: шел я раз с завода и был свидетелем такого случая. Ребята нашли гранату и играли: — Ты будешь Гарри Пиль, — говорил малыш своему товарищу, — а я буду тебя колоть гранатой»«Рабочее слово о нашем кино. Прения. Против культурной интервенции». – «Кино», 3 января 1928 года, № 1 (225), с. 2..

Спустя год, в конце 1928-го, когда с фильмами Гарри Пиля в советском прокате уже было официально покончено, поэт Иван Пулькин в своем стихотворном фельетоне «По методе Гарри Пиль» высмеял недоверчивых зрителей, которые по-прежнему недооценивали всю серьезность проблемы:

Началось уже давно

На кино гонение,

Воспитательность кино

Взята под сомнение.

Всюду слышу: «нету фильм

Для детей рабочего…»

Вот вам мнение простофили —

Расскажу короче вам.

Может быть, мой взгляд не нов,

Но не столь ошибочен.

Воспитало мне кино

Сыновей двух нынче.

На жену готов сослаться —

Скажет то же самое:

Научились дети драться,

И боксеры славные.

Ну, не дети — ловкачи

(Ясно ведь, ребячество),

Подобрав к столу ключи,

Вычистили начисто!

Чудо-дети, ну, хоть Влас:

Сметка непочатая,

За кино отца отдаст.

Скажет — пропечатает.

«Не возьмешь в кино на Пата —

Разнесу квартиру в пыль.

Нож воткну между лопаток

По методе Гарри Пиль»Пулькин И. По методе Гарри Пиль. – «Кино», 13 ноября 1928 года, № 46 (270), с. 3..

 «Кино-ламцадрица-ца!»

В 1926 году, когда печатные дискуссии о Гарри Пиле еще были допустимы, в прессе не раз раздавались слова в его защиту. «Почему-то у нас принято ругательски ругать и высмеивать Гарри Пиля, а между тем картины с его участием проходят всегда успешно, несмотря на банальные темы, — удивлялся читатель газеты «Кино» Е.С. — Его трюки вызывают одобрение не только «арбатских папиросников», но и более развитого зрителя. На Гарри Пиля много нападок, его называют пошлым и бессодержательным, но почему же без передышки идут картины с его участием, и кино во время сеансов наверное не пустуют?»С.Е. Слово за читателем. В защиту Гарри Пиля. – «Кино», 23 марта 1926 года, № 12 (132), с. 5. Ему вторил читатель и зритель Ф.Колесников из города Щелкова: «Почти в каждом номере газеты «Кино» читаешь плохие отзывы о Гарри Пиле. Его называют самохвалом, пошлым и бессодержательным, а ведь если прислушаться к голосу зрителя, то услышишь совершенно иные заключения. У нас в Щелкове все картины с участием Гарри Пиля имеют успех. Ходит на его картины не только молодежь, но и взрослые рабочие. Картины с Гарри Пилем интересуют и захватывают зрителя, притом никогда не причиняют убытка нашему клубу»Колесников Ф. (Щелково). Слово за читателем. Напрасно обижают. – «Кино», 1 мая 1926 года, № 17–18 (137–138), с. 5..

Самым восторженным, интересным и, к сожалению, редким советским отзывом об эстетике фильмов Гарри Пиля была и до сих пор остается небольшая заметка Виктора Перцова «Герои кино — ловкость и скорость», опубликованная весной 1926 года в журнале «Советский экран»Перцов В. Герои кино — ловкость и скорость. –«Советский экран», 1926, № 11, с. 14.. Набор положительных характеристик, перечисленных этим критиком из круга ЛЕФа, резко контрастирует с тем потоком оскорблений в адрес Пиля, которые вскоре затмят всё: «рыцарь буржуазного романтизма, охраняющий покой леди и джентльменов от покушений «подонков общества»», «защитник сильных мира сего, по призванию сыщик-любитель», «бескорыстный игрок своей жизнью ради торжества «закона» и «справедливости»», «неотразимый бойскаут мирового мещанства, претендующий на популярность народного героя». Однако все принципы, на защиту которых персонажи Гарри Пиля бросают свою исключительную изобретательность, силу и ловкость, — «уважение к «даме», святость семейного очага, нерушимость права собственности по закону или завещанию» и прочая «мещанская мораль» — блекнут на фоне главного содержания его фильмов. По мнению Перцова, оно состоит в пропаганде «ловкого, смелого движения тренированного тела»Там же.. Чтобы точнее выразить свою мысль, критик в качестве эпиграфа даже ставит цитату из стихотворения А.С.Пушкина: «Движенья нет, сказал мудрец брадатый. / Другой смолчал и стал пред ним ходить».

«Гарри Пиль достигает такой виртуозности в использовании окружающей его обстановки, такой смелости, точности и быстроты в распоряжении своим телом, перед которыми типичная буржуазная мораль его картин отступает на второй план, — пишет Перцов. — Перед нами несравненный техник, спец в своей области. Сценарий его фильм всегда задуман так, чтобы дать ему возможность раскрыть головокружительное мастерство трюка (чего стоят самые названия его последних фильм «Презирающий смерть», «Сильнее смерти»), поставить какие-то рекорды отчаянной дерзости, часто совершенно несоизмеримые с обстоятельствами события или целью риска.

Можно поэтому представить себе Гарри Пиля в совершенно бессюжетной картине (несмотря на обычный, резко приключенческий характер его сценариев), лишь бы этому нагромождению азарта был поставлен какой-то условный предельный финиш.

Гарри Пиль — формалист трюка. Техника первоклассного циркового аттракциона, помноженная на технику киносъемки, — вот орудие его мастерства»Там же.

Анализируя содержание фильма Пиля «Быстрее смерти» («Король трюка»), Перцов обращается к теории кино, которое «хорошо изучило то физиологическое чувство наслаждения, которое мы испытываем при виде движущегося предмета»Там же, и напоминает, что «эстетика кино […] в значительной мере является эстетикой движения»Там же. Наглядный тому пример — происходящее на экране:

«Гарри Пиль достигает в своем автомобиле пафоса скорости. Он отправляется в путь в великолепной закрытой машине вместе с Мэри (подруга героини фильмы). Для сокращения времени избирается самая близкая, хотя и опасная дорога. Автомобиль влетает в низкий тоннель и вылетает оттуда со снесенным верхом. В мгновение ока он проскакивает через ветхий мостик над пропастью, как через полынью, едва затянутую тонким слоем льда. Мост рушится вслед. С автомобиля слетает уцелевшая после первой поломки часть кузова. Горная местность. Съемка сверху. Автомобиль чертит острые зигзаги почти под математически острым углом, как точка под карандашом рейсфедера. От диких поворотов и молниеносного движения автомобиль теряет одну за другой части шасси, щиты и оставшиеся обломки кареты. Чтобы окончательно заразить зрителя переживанием скорости, применяется испытанный прием: съемка с самого несущегося автомобиля. Зрительный зал брошен в поломанную машину. Зритель хватается за ручки кресел, как за уцелевший каркас машины.

Вновь что-то падает. После этой чудовищной разборки остается, наконец, голый железный остов, четыре колеса и мотор, мотор — производитель адского движения, и прямо на нем люди — Гарри Пиль, влипший в рулевое колесо, и Мэри, которая должна демонстрировать рядом с неустрашимым шофером естественное чувство ужаса и смятения.

Когда в машине выжили только сердце и ноги, когда скорость обнажена, оголена, раздета от всех элементов обычного комфорта путешествия в автомобиле — слетает шина, и автомобиль стопорит у берега моря. Вдали яхта, на которой должен произойти взрыв адской машины. Гарри прыгает в стоящую у берега моторную лодку, и вот уже новая стихия побеждена этой всепожирающей скоростью. Море спокойно, но вокруг лодки — шторм от сопротивления воды, вспарываемой движением. Хозяин лодки на полпути к яхте объявляет, что нет бензина. Лодка стала. Спокойная гладь воды выглядит насмешкой над неукротимым стремлением Гарри. Он сбрасывает пиджак и прыгает в воду. Последний двигатель у Гарри — его сильные руки, ловкое тело. И, по закону относительности, — этот последний мотор выдерживает сравнение с двигателями внутреннего сгорания. Скорость победила — Гарри доплыл»Там же.

Со схожим пафосом и вниманием к поэтике движения поэт Петр Незнамов описывал условный фильм Гарри Пиля в своем сатирическом стихотворении для постоянной рубрики газеты «Кино» «Кино-галерея»:

 «Посмотреть — так нет ни гибче,

Ни шикарней молодца…

Приключений — хоть обсыпься!

Приключений — без конца!

Вот идет он. Вот он едет.

Вот он мчится. Вот летит.

Что ни шаг — то шаг к победе:

Стопроцентный детектив.

Огольцы позатаили

И дыханье, и слюну.

А у Гарри, а у Пиля

На руках красотка Ню.

Вот сейчас с аэроплана —

Кадр за номером 500 —

Полетит он общим планом

С трехсотметровых высот.

Это — было. И не ново.

И — навязло на зубах.

Но у Насти, что с Цветного,

Даже дернулась губа.

Это — было, было, было

Отливанье этих пуль.

Но сказала Настя с пылом:

— Незабвенный мой Рауль!

А герой с широкой грудью

(Не на вате ли она?)

Через пять минут прибудет,

Где победа и финал!

Посмотреть — так нет ни гибче,

Ни шикарней молодца…

Приключений — хоть обсыпься:

Кино-ламцадрица-ца!

Посмотрев же — не поверишь

И озлишься, например!

Детективно — свыше меры.

Глупо – свыше всяких мер»Незнамов П. Кино-галерея. Гарри Пиль. – «Кино», 22 июня 1926 года, № 25 (145), с. 2.

 «Мы и не сомневались в том, что адская машина не взорвется, что Гарри успеет, — пишет в финале своей заметки Перцов. — Зал наэлектризован отнюдь не возможностью ужасной развязки, а видовой картиной побеждающей ловкости и скорости, которую создает Гарри Пиль.

Ребята смотрят картину взасос. Никто не верит злодеям, притянутым в картину за волосы, никто не считается всерьез с добродетельной аристократкой, ради которой совершает свои подвиги Гарри Пиль. Все понимают, что не это главное, что и аристократка, и злодеи — не более как «персонажи».

Пленяют истинные герои фильмы — ловкость и скорость»Перцов В. Цит. изд. с. 14.

 Пропаганда нетрадиционного «трюкизма»

Киножурналист Влад Королевич, не раз критиковавший фильмы Пиля, упоминал в своей статье, что специальная комиссия Общества друзей советского кино (организации, пытавшейся организовать низовую поддержку отечественной киноиндустрии) предпринимала попытки по изучению поведения зрителей на фильмах «гаррипилевского стиля» (в частности, на сеансе ленты «Дочь двух отцов»). По его словам, наблюдатели зафиксировали «следующие небезынтересные реакции — каждая погоня сопровождалась взрывом восторга, каждое убийство — аплодисментами»Королевич В. «Сегодня и ежедневно Гарри Пиль». Доколе? – «Кино», 1 мая 1928 года, № 18 (242), с. 3.. «Прежде чем бороться с врагом, необходимо его узнать, изучить, что, собственно, так неотразимо привлекает зрителя в фильмах Гарри Пиля», — подчеркивал КоролевичТам же.. Однако поклонникам актера слова в прессе больше не давали, их место заняли профессиональные авторы, призванные переубедить несознательную аудиторию. Их главной задачей стало разоблачение трюков немецкой кинозвезды.

«[В] спортсменстве [Гарри Пиля] нет обаяния подлинности, — писал Александр Абрамов в ответ на публикацию Виктора Перцова. — Он преодолевает непреодолимые препятствия. Он проделывает невероятнейшие акробатические фокусы. Но вы чувствуете, что в них та же логическая бессмыслица, в которую запутана каждая нитка его сюжета. Вы не верите Пилю, ибо это — Мюнхгаузен новейшей формации. Перелет через Альпы по проволоке, который он совершает, кажется, в «Пиратах воздуха», для вас не правдоподобнее путешествия Мюнхгаузена на пушечном ядре.

Это самый искусный шарлатан, с которым когда-либо приходилось встречаться на экране. Может быть, он и был акробатом. Но акробатизм в его картинах не имеет привкуса цирка. Самые эффектные трюки Гарри Пиля расшифровываются очень просто. Совсем уж не трудно снять прыжок с одного автомобиля на другой, имея в качестве подсобного средства практику замедленной съемки. Совсем уж нетрудно продемонстрировать прыжок с крыши небоскреба, применяя опыт с куклой, который практиковался с успехом еще в младенческие годы кинематографии. О «летающем автомобиле» уже совсем говорить на приходится. Это — трюки для папиросников»Абрамов Ал. О Гарри Пиле. – «Советский экран», 1926, № 16, с. 6..

«Может ли здоровый трюк заслонить или, по крайней мере, затушевать мещанскую идеологию фильмы? […], — ставил под сомнение тезисы Перцова критик Борис Коломаров. — При всей симпатичности такого утверждения оно, однако, является неверным. Физкультурный момент в буржуазной картине неразрывным образом связан с ее идеологией и является таким же носителем этой последней, как и все другие элементы картины. Т[оварищ] Перцов об этой связи забывает. Он отделяет трюковое начало от всего остального материала картины. Он создает ни в чем не повинному трюку «строгую изоляцию». […] Всякий трюк в буржуазной картине — законнейший носитель ее идеологии»Коломаров Бор. О Гарри Пиле. – «Советский экран», 1926, № 16, с. 6..

«Что такое пилевский трюк? Это — немотивированное предыдущими событиями, не находящееся в органической и логической связи с предыдущими эффектное действие, долженствующее довести до высшего напряжения внимание и интерес кинозрителя, — объяснял уже упомянутый Зэн. — Трюк Гарри Пиля и здравый смысл — непримиримые, жестокие враги. Идеальной картиной для Гарри Пиля была бы такая, где на всем ее протяжении был бы дан ряд прыжков из поезда в автомобиль, из автомобиля на экипаж, из экипажа на пароход, с парохода на маяк. Слов нет, фильмы подобного рода смотрятся подчас с большим и острым интересом; больше того — неискушенный в закулисной механике кинозритель уходит из зала очарованный, потрясенный и преданный «изумительному» Гарри до конца дней своих.

Современному зрителю, особенно худосочному зрителю больших городов, человеку с катаром желудка, издерганными нервами и жилплощадью по уплотненной норме, — необычайно импонируют широкая грудь, железные кисти и бронированные нервы удачливого Гарри (особенно хорошо ему удаются женитьбы на миллионерках; «и везет же человеку» — подумает иной неудачник).

Отказаться от трюка вовсе — это значит лишить зрителя одной из излюбленнейших эмоций — тревоги, боязни, сочувствия, трепета за любимого героя; психологически и логически оправданный трюк обычно ставит последнюю точку. Это — кульминация, и дальше идти некуда. Трюк же как самоцель, трюк — во что бы то ни стало и несмотря ни на что, — принижает высокий стиль интересного фильма до степени цирковой хроники второго сорта «Б». К такому трюку нет доверия, ибо он идет от логики развития фильма, не от актера — а от сценариста, насильственно впихнувшего трюк в фильм, и от циркача-трюкиста, более или менее выразительно выполняющего задание»Зэн. Гарри Пиль и гаррипилевщина. Цит. изд., с. 4–6.. «У Гарри Пиля есть фильма, которая называется «Всадник без головы». Трюки там настолько выдуманы, что ее можно переименовать так: «Всадник из головы»», — шутил некий К.К.К.К. «Спид». – «Кино», 19 февраля 1927 года, № 8 (180), с. 5.

Самой уничижительной в этой череде отрицательных отзывов стала, пожалуй, оценка Виктора Шкловского, сделанная впроброс, чтобы подчеркнуть качественное отличие «трюков» Пиля от монтажа аттракционов Сергея Эйзенштейна: «Трюк — это не только тогда, когда Гарри Пиль в белых гетрах прыгает с крыши на крышу. Трюк — это кусок материала, эстетически переживаемый. Монтаж аттракционов (Эйзенштейна) — это переход на материал»Шкловский В. Куда шагает Дзига Вертов? – «Советский экран», 1926, № 32, с. 4..

Разоблачение актерских и режиссерских талантов Пиля быстро стало общим местом в потоке критики: «Единственное, что оправдывает в нем циркача, — это абсолютное отсутствие артистизма, — считал Александр Абрамов. — Его средства до предела примитивны. Беспокойство символизируется выпученными глазами, для презренья чуть-чуть кривятся губы, а для удивления достаточно одной приподнятой брови. Как актер он бесконечно плоский. На дне нашей симпатии к нему — недоверие, ибо в конечном счете именно к нему апеллирует его артистическая натура. Мы не верим ни в его геройство, ни в его бесстрашие. Его самые потрясающие трюки кажутся нам не занимательнее карточных фокусов»Абрамов Ал. О Гарри Пиле. – «Советский экран», 1926, № 16, с. 6..

«Кумир беспризорников и папиросников — Гарри Пиль, в какой бы картине и кого бы он ни изображал и как бы ни назывался, — остается тем же Гарри Пилем, — считал Зэн. — Он всегда играет без грима; ему он и не нужен, ибо Гарри Пиль не актер, и его актерское лицо, его маска — не от мастерства, как это могло бы быть у актера с большой индивидуальностью и своеобразием, когда оно даже давит на образ, — а от какой-то подчеркнутой исключительной невыразительности. У Гарри Пиля арсенал средств для выражения волнующих его чувств построен по принципу строжайшего режима экономии: улыбка «малая кривая», улыбка «большая кривая», негодование «малое», негодование «большое» и т.д. Чередование этих «элементов» и составляет содержание игры Гарри Пиля»Зэн. Цит. изд., с. 10..

«Говорить о Гарри Пиле как об актере много не приходится, — разоблачал звезду Александр Абрамов в отдельной книге-брошюре, выдержавшей несколько переизданий. — Но Гарри Пиль — всеобъемлющ. Он — и сценарист, и режиссер собственных сценариев. Его сценарии — самый ходкий кинотовар в мире. Его сюжеты — универсальный магазин приключений. В его темах — прекраснейшее знание рынка. Пусть разрешены они не всегда грамотно, в большинстве случаев ходульно и почти всегда бессмысленно. Важно не это. Важно то, что все черты общественного безвкусия доведены здесь до гиперболы. Все сценарии Пиля похожи один на другой, как две стертые пятикопеечные монеты. […] Как режиссер, он — только дополнение к сценаристу. Он здесь устремляется все по той же линии развития. Как художник, он — нуль. Даже более, чем нуль. Он — отрицательное явление. Вредный, антихудожественный нарост на теле кинематографии. Он ухитряется опошлять самые искренне-романтичные моменты. Он удручающе подчеркивает все самое ходульное, самое бессмысленное. Он с наслаждением выделяет все нелепости. Он как бы гордится ими. Его алогичность доходит до цинизма»Абрамов Ал. Гарри Пиль. М., Теа-кино-печать, 1926, с. 14..

После такого количества «доказательств» даже поэту и писателю Валентину Катаеву в своем стихотворении «Причины и следствия» приходилось взывать к «Совкино», которое продолжало закупать фильмы Пиля для советского проката, даже несмотря на общественную кампанию против него:

 Вступление

Хулиган — злодейский чин.

Хулиганство — бедствие.

Но, известно, без причин

Не бывает следствия.

Чтоб слегка рассеять мрак

Хулиганских зерен,

Разберемся, что и как,

И копнем под корень.

Причина

Угораздило Антошку

В воскресение в киношку.

Что и как и почему —

Неизвестно никому.

Только факт, что наш Антон

Был картиной восхищен:

Гарри Пиль в автомобиле

Пер в столбах густейшей пыли.

Гарри Пиля враг — бандит —

Тоже был не лыком шит.

Обогнавши Гарри Пиля,

Упомянутый бандит

Сбросить из автомобиля

Гарри Пиля норовит.

И для этой гнусной цели

Из берданки в шину целит.

Бац! — Пробита ловко шина.

Бац! — Столбом клубится пыль,

В пропасть падает машина,

А за нею Гарри Пиль.

Сердце скачет у бандита,

В бар скорей бандит спешит,

Но... не лыком лента сшита

И не лыком Гарри сшит.

На воздушном шаре Гарри

Вверх из пропасти летит.

Миг — и в баре ловкий Гарри

За противником следит.

Ничего не замечая,

Враг заказывает чая,

Но, его опередив,

Гарри пьет аперитив.

Покопавшись малость в торте,

Заплатив за завтрак, Пиль

Бьет противника по морде

И спешит в автомобиль.

Шум. Смятенье. Драка. Свалка.

Мордобитие везде.

Описать — бумаги жалко.

И так дале... и т.д.

Следствия

Побывавшего в киношке

Не узнать совсем Антошки.

Что и как и почему,

Неизвестно никому.

Только факт, что наш Антон

В общем, в корне развращен.

Так как нет аперитива,

Наш Антон надрался пива

И затем, сказав «мерси»,

Стекла высадил в такси.

Проводя геройства пробу-с,

На ходу вскочил в автобус

И, наставив револьвер,

Рявкнул басом: «Руки вверх!

С...стой! — кричал. — Ж...же-лаю

в пр...ропасть!

Подавайте ераплан!!!»

Но... Россия не Европа-с —

Провалился пышный план.

Свист раздался в отдаленьи...

Прогудел автомобиль...

И... проснулся в отделеньи

Наш Антошка — Гарри Пиль,

Бормоча в волненьи пьяном:

— К...как же... стал я...

хулиганом?

Мораль

Прочитать мораль давно

Можно меж строками:

Пресвятое Совкино,

Смилуйся над нами!

 Приговор

На очередном диспуте вокруг фильмов Гарри Пиля руководитель «Совкино» Илья Трайнин был вынужден в который раз оправдываться за репертуар своей организации: «Такие картины мы терпим, но не культивируем. Идти в хвосте капризов и желаний всякого зрителя мы не можем. У нас должна быть своя линия — как в нашем производстве, так и в отборе картин для ввоза их из-за границы. Отметим только, что, по нашему мнению, картины с Гарри Пилем менее вредны, чем салонные и проблемные картины с резко подчеркнутой буржуазной моралью»«Рабочее слово о нашем кино. Прения. Против культурной интервенции». — «Кино», 3 января 1928 года, № 1 (225), с. 2..

Однако сила обаяния Гарри Пиля, по мнению Зэна, была настолько высока, что перед ним не устоял даже последний оплот коммунизма — комсомольцы: «Влияние гаррипилевщины, к сожалению, задело не только пижонов, эту худшую часть нашей молодежи, но и наиболее крепкую ее часть — комсомол. Неспроста и не случайно было выдвинуто предложение организовать в кино, где демонстрируются пилевские фильмы, пикеты, чтобы подобной демонстрацией вынудить наши киноорганизации воздержаться от закупки и ввоза этого своеобразного опиума»Зэн. Цит. изд., с 15].

В таких обстоятельствах общественный суд над Пилем откладывать, конечно, было нельзя. В качестве общественного обвинителя на процессе был заявлен представитель центрального секретариата Общества друзей советского кино М.М.Степанов (в репортаже потом фигурировал человек по фамилии Рошаль), защитником — некий Деза (от Завода имени 5-летия Октября), судебным экспертом — Влад Королевич, а в числе свидетелей вызвали актрис Веру Барановскую и Софию Яковлеву, актера Наума Рогожина, ведущего научного сотрудника Института методов внешкольный работы Юлию Менжинскую и других. В качестве «слов подсудимого» было решено продемонстрировать фильм «Ночной экспресс»«Суд над Гарри Пилем». – «Кино», 29 мая 1928 года, № 22 (246), с. 1..

Как отмечает в «судебном репортаже» газета «Кино», большинство «свидетелей» останавливало свое внимание на том «пагубном влиянии, которое оказывает Гарри Пиль на детскую аудиторию»Белявский Мих. Гарри Пиль перед судом общественности. – «Кино», 5 июня 1928 года, № 23 (247), с. 6.. «Показания» были однотипными:

«Свидетель Спартак (ОДСК) приводит несколько фактов, когда под влиянием картин с Гарри Пилем дети, подражая ему, проделывали трюки, приводившие не раз к весьма плачевным последствиям и даже смертельным ранениям.

Встреченная аплодисментами свидетельница В.Барановская (героиня «Матери») считает, что в картинах Гарри Пиля нет ни мыслей, ни чувств, которые мы должны воспитывать в наших детях. Они, наоборот, развивают нездоровые инстинкты.

Свидетель Н. Рогожин приводит случай со своим собственным ребенком, который после картины с Гарри Пилем получил настолько серьезное нервное расстройство, что его пришлось долго лечить. […]

Cвидетелm Симаненко (Инст[итут] Кр[асной] Профессуры) бросает Совкино упрек в том, что, несмотря на весь вред, приносимый Гарри Пилем, оно его рекламирует и выпускает в прокат даже… в театре культурфильмы «Артес».

Cвидетельница актриса София Яковлева считает, что Гарри Пиль вреден, как и всякий актер, проводящий не нашу идеологию. Он не актер в подлинном смысле слова, а искусственно раздутая «звезда». […]

Судебный эксперт Влад Королевич разоблачает технику Пилевской работы. Зритель узнает, как делаются все его «захватывающие» трюки, как неумело «играет» Гарри-актер, все искусство которого заключается в умении делать большие глаза и складывать губки «бантиком»Там же..

Не обошелся «судебный процесс» и без традиционной подтасовки фактов. Несмотря на то, что популярность Пиля в 20-е определили сложные трюки, исполнявшиеся им без дублера, его обвинили в эксплуатации труда каскадеров: «Под перекрестным допросом обвинения и защиты свидетели, шаг за шагом, снимают с Гарри Пиля его внешний покров «геройства». Он оказывается посредственным цирковым актером — в прошлом, и не менее посредственным актером — в настоящем, являющимся одновременно и сценаристом, и режиссером, и хозяином-прокатчиком своих картин, ловким предпринимателем-дельцом, во время опасных съемок посылающим вместо себя подставных лиц, которые жертвуют жизнью ради увеличения капитала и славы «хозяина»»Там же..

Приговор был ожидаем — скорейшее снятие со всех экранов СССР картин с участием Пиля: «С теплой речью к маленьким зрителям обращается обвинитель Рошаль. Он разъясняет им, как вредно увлечение Гарри Пилем, который отвлекает их внимание от многих интересных и полезных вещей. Перечисляя весь вред, приносимый Пилем, — этим раздутым героем, которого правильнее было бы назвать «Пылем» (от слова пыль), — обвинение категорически требует снятия с экрана картин с его участием»Там же.. Правда, в «приговоре» была немаловажная оговорка: так как «Совкино» уже затратило средства на покупку картин, суд посчитал возможным «допустить их демонстрирование с тем, чтобы от дальнейших покупок Гарри Пиля Совкино решительно отказалось»Там же. и потребовал «создания хорошей советской картины, способной вытеснить Гарри Пиля»Там же..

На самом деле к тому моменту, когда состоялся этот «суд», судьба проката фильмов Пиля в СССР уже была решена: одновременно Главрепертком снял с экрана 19 «вредных картин», среди которых был «Черный конверт» Гарри Пиля и другая продукция, получившая кличку гаррипилевщины. Однако на этом газета «Кино» призывала не останавливаться: «Полумер не должно быть. Если уже чистить экран, так чистить его как следует. Чистить не те фильмы, которые уже давно вышли из употребления, а те, которые сейчас красуются на афишах. И подрезать махровые цветочки чужой и нашей продукции нужно на корню, а не задним числом»Всеволжский И. А не задним числом! — «Кино», 5 июня 1928 года, № 23 (247), с. 3.. И даже призывала идти дальше: «С большим оживлением прошел показательный суд над Гарри Пилем, но почему же совершенно не судили тех, кто ввозил... Гарри Пиля?»Молодой. Вслух... (очень маленький фельетон). — «Кино», 26 июня 1928 года, № 26 (250), с. 3.

Реакция аудитории, состоявшей из поклонников актера, была ожидаемой: «Зрительный зал не выделил из своей среды непосредственных свидетелей. Его показания сводились к аплодисментам свидетелям, считающим по тем или иным причинам необходимым оставить пока на экране Гарри Пиля. Зрительный зал считает, что с Гарри Пилем нельзя бороться административными мерами. Нужно заменить его красным Пинкертоном, лучшим по качеству, чем «детектив» Гарри»Белявский Мих. Цит. изд., с. 6.. Однако мнение публики, которая, по свидетельству репортера газеты «Кино», состояла из «рабочих подростков и сырой молодежи, не переварившейся еще в котле советской общественности», организаторами процесса в расчет не бралось: «Если бы аудитории была предоставлена возможность обжаловать приговор в высшую инстанцию, она бы сделала это. Об этом говорит множество рук, поднятых против приговора (не подлежащего голосованию, но проголосованного, чтобы узнать мнение зрителей)»Там же.. Самым неожиданным было, пожалуй, даже не это, а признание «прокурора», который во время антракта рассказал одному из «свидетелей», кинокритику Хрисанфу Херсонскому, что ему тоже нравится показанный во время процесса фильм «Ночной экспресс»: «Зритель требует Гарри Пиля. Причина тому — те сильные, смелые, преодолевающие все препятствия люди, которых играет Гарри Пиль. А эти качества нужны и для нас»Там же.. Увы, запретить «чужого» Гарри Пиля смогли, но вот искоренить любовь к подобным героям — или создать их в советских киностудиях — оказалось совсем не так легко.