В российском прокате можно увидеть сразу два фильма с Николь Кидман — в кинотеатрах уже идет триллер «Время возмездия», а скоро к нему присоединится драма «Стертая личность». Алексей Филиппов размышляет о плодотворном и разнообразном творческом пути австралийской актрисы, который складывается в подобие исполинской фрески.
Как кто-то остроумно заметил, мы живем в эпоху Кидманессанса: австралийская актриса, чьи самые убойные перфомансы пришлись, казалось, на начало нулевых, продолжает блистать на большом и малом экранах, выбирая не столько приличествующие роли, сколько те, что дополнят и без того богатую палитру ее образов. Правда, когда в 2014-м Кидман примерила платье, диадему и драму Грейс Келли в «Принцессе Монако», это напоминало не столько еще одну роль, сколько символический жест. Австралийка переиграла все что можно, выжала досуха студийную систему с ее скупым ассортиментом амплуа, и теперь, вслед за главной хичкоковской блондинкой, может чуть ли не уходить на покой. Он Кидман, разумеется, только снится.
Беспокойство, вероятно, одна из главных характеристик этой кинозвезды. Причем звезды в том астрономическом смысле, в каком культ актерской личности сформировал золотой век Голливуда. Тревога амбиций, груз достижений и таланта, тремор материнства — Кидман переиграла их все. Кривящиеся губы, покрасневшие глаза, дрожащий нос — ее роли и характеры запоминаются в первую очередь благодаря деятельности этого мимического бермудского треугольника, хотя, пытаясь отметить самоотверженость актрисы, все чаще вспоминают роли ее тела — эффектно разряженного («Мулен Руж») или более-менее обнаженного («С широко закрытыми глазами»). Роли Кидман действительно не очень пластичны, но часто графичны: легко представить коллекцию ее обликов в формате галереи минималистичных постеров. Сложный характер, декорированный запоминающимся платьем, выделяется на фоне эпохи — обычно довольно безжалостной. Это дежурная банальность, но по фильмографии Николь Кидман, как и по ролям других больших актрис, легко изучать иконографию женщины в кино.
В случае с Кидман это верно вдвойне: вместе со своими героинями она самозабвенно изучает мир вокруг, не доверяясь конкретному актерскому методу и готовым формулам вообще. Не считая балетной школы и молодежного театра, где она изучала вокальное искусство и театральную историю, в ее арсенале преимущественно школа жизни — переезд из Гонолулу в Австралию, а затем забота о матери, заболевшей раком груди (отец актрисы как раз занимался исследованием раковых клеток). Дебютировав в фильме «Рождество в буше» (1983), она начинала карьеру как отличница: по типажу и по подходу — старательно и с полной отдачей.
Спродюсированный отцом «Безумного Макса» Джорджем Миллером сериал про юную австралийку Катрину Стэнтон (Кидман), которая отправляется на поиски отца (Денхолм Эллиот), а оказывается в бангкокской тюрьме по обвинению в транспортировке наркотиков. Мелодраматический детектив, «Бангкок Хилтон» заявляет важную для фильмографии Кидман тему сопротивления гордости и предубеждениям, а также слепой строгости законов. Ее отец вынужден покинуть Австралию и будущую семью, когда вскрывается, что он не тот, за кого себя выдает (а настоящую личность ему приходится скрывать из-за предполагаемого военного предательства). Образ настырной юной леди украшен не только драматическими перипетиями, но и приступами астмы (Кидман эффектно размахивает ингалятором), а сам сериал может похвастаться еще и ранними ролями Хьюго Уивинга и Ноа Тейлора.
Продюсерская поддержка Миллера вообще сыграла в жизни Кидман не последнюю роль: до «Бангкока» она снялась в другом сериале, «Вьетнам, до востребования» (1987), а затем — в «Мертвом штиле» (1989) с Билли Зейном. Эта картина и стала ее пропуском в Голливуд. Уже год спустя она появилась в одном кадре с будущим супругом Томом Крузом в «Днях грома» Тони Скотта — перекачанной адреналином драме про двух соперничающих гонщиков (Круз и Майкл Рукер).
Кидман довелось переиграть немало жен и подруг, некоторые из них, как в «Билли Батгейте» (1991), были абсолютно прикладными, но на каждую роль-функцию находился достойный ответ. У Гаса Ван Сента австралийка сыграла психопатичную карьеристку Сьюзанн Стоун, завороженную сиянием голубого экрана. Все начинается с новости о гибели ее супруга (Мэтт Диллон), а далее, в формате true crimeДокументальное расследование, крайне популярное на американском телевидении с говорящими головами родственников и свидетелей, «Умереть во имя» изучает сразу два вопроса: роль женщины в обществе и семье, а также смутное обаяние телевизионной славы (всем кажется, что путь в эфир — это путь в бессмертие). За роль предприимчивой и сексуальной журналистки, которой показалась мала роль привлекательной кофемолки при первом красавчике школы, Кидман получила первый «Золотой глобус» (первая номинация, к слову, как раз за «Билли Батгейта»), а Ван Сент предсказал все горячие темы 2019-го: лживый блеск популярности, злоупотребление властью и детские травмы.
Дальше Кидман двигалась только вверх: через одну — знаковые роли или громкие проекты. Возлюбленная Брюса Уэйна в «Бэтмен навсегда» (1995) Джоэла Шумахера, своенравная дама в окружении предрешенных браков конца XIX века — в «Портрете леди» (1996) Джейн Кэмпион, где с Кидман снялся не только Джон Малкович в роли мужа-деспота, но и молодой Кристиан Бэйл (будущий Бэтмен у Кристофера Нолана).
Без конца разыгрывать мужскую грезу и хорошую жену — бремя большинства актрис, и Кидман, чью отчасти кукольную внешность нередко воспевали вперед драматического устремления, пережила немало подобных ролей. Символично, что именно на излете брака с Томом Крузом и именно в расчетливой оптике Стэнли Кубрика, актриса сыграла грезу практически буквально. Основанный на повести Артура Шницлера «Новелла о снах», фильм повествует не о Вене 1920-х, а о Нью-Йорке заката XX тысячелетия: Круз и Кидман разыгрывают то ли рождественскую эротическую фантазию, то ли страшный сон патриархального эго, то ли предсмертную конвульсию брака. Тут слились в едином порыве и платиновая сексуальность австралийки, и ее талант существовать на грани нервного срыва, и патентованные кудряшки актрисы, по которым она неимоверно скучает сегодня. Копна волос Кидман идеально вписывается в поток сновидческого визуала Кубрика, напоминая свечение или боке.
В нулевые, распрощавшись с Крузом, Николь Кидман будто расправляет плечи. Редкая и непривычная для опасающейся петь артистки роль куртизанки Сатин в мюзикле «Мулен Руж» (2001) База Лурмана («Золотой глобус» и номинация на «Оскар»). Графичный образ в готическом триллере «Другие» (2001) Алехандро Аменабара, памятном своим шьямалановским твистом (приз фантастической премии «Сатурн», номинации на испанскую «Гойю» и британскую BAFTA). Оскароносное исполнение роли Вирджинии Вульф в «Часах» (2002) Стивена Долдри, ради которой актриса не только примерила фальшивый нос, курила одну за одной и научилась писать правой рукой (так-то она левша), но и чуть не довела себя до депрессии, аутентичной писательской (к «Оскару» прилагается золотой дождь — приз Берлинале, BAFTA, «Глобус»).
Еще одна знаковая роль Кидман — в первой части трилогии Ларса фон Триера о США как стране возможностей (вторая глава — «Мандерлей», третьей так и не случилось). В условных декорациях спрятанного от Великой депрессии городка Догвилль, возведенного по законам эпического театра Бертольда Брехта, австралийка сыграла беглянку Грейс. Скромную блондинку с темным прошлым, которая принимается помогать местным жителям, чтобы те позволили ей остаться в Догвилле. Доброта однако запускает сложный механизм насилия, в психологические или физические аспекты которого в итоге оказываются вовлечены решительно все. Помимо совмещения двух полюсов актерской карьеры Кидман, беззащитности и властности, лента Триера примечательна в ее фильмографии еще и именем Грейс. Так зовут героинь Кидман в «Других», «Догвилле», «Принцессе Монако» и грядущей картине «Уничтожение» (The Undoing). В переводе с английского — «благосклонная». Холодная красота актрисы хорошо сочетается с этим определением.
Нулевые не давали Кидман скучать. Голодная до рейтингов телеведущая в феминистической сатире на домострой «Стэпфордские жены» (2004) Фрэнка Оза — второй экранизации романа Айры Левина, автора «Ребенка Розмари». Раздавленная смертью мужа Анна в пространной драме Джонатана Глейзера «Рождение» (2004), где женщина на пороге нового брака знакомится с мальчиком, который говорит, что он и есть ее переродившийся супруг. Наконец, роль Дианы Арбус в «Мех: Воображаемый портрет Дианы Арбус» (2006) Стивена Шейнберга, где не только показывается становление прославленного фотографа, но и творчество обозначается как побег от рутины отчаянной домохозяйки.
В скромной инди-драме Ноа Баумбаха актриса сыграла писательницу Марго, которая вместе с сыном приезжает на свадьбу сестры Полин (Дженнифер Джейсон Ли), но оказывается в водовороте взаимных болей, бед и обид. Марго переживает развод и изводит себя и окружающих (особенно сына) высокими требованиями, Полин обижается на сестру и уже подвержена первым симптомам беременности, ее будущий супруг Малькольм (Джек Блэк), расслабленный художник-неудачник, психует и переживает из-за того, что жизнь сложилась так, как сложилась. Роль Марго в гардеробе Кидман одна из самых неприметных, но от этого не менее примечательная: склеенная из благих намерений, детских идеалов, сложных обстоятельств и легкой раздражительности, она сложна и жива. Бруклинскому трагикомику Баумбаху, который недвусмысленно вдохновлялся Алленом и Бергманом (и даже попросил актрису насытиться картинами этих двух мастеров), удается соблюсти сложный баланс между божественной комедией и маленькой трагедией. И роль Кидман с ее оттенками характера вполне конгениальна духу ленты.
Остаток нулевых и начало десятых Кидман отбывала в формате примы. Злодейка в провалившемся «Золотом компасе» (2007). Прозрачное платье в мюзикле «Девять» (2009) Роба Маршалла — нелепом ремейке «Восьми с половиной» (1963) Феллини, где все танцуют и поют (зато в соседних кадрах с кумиром детства — Софи Лорен). Трагедия матери, потерявшей ребенка, в «Кроличье норе» (2010) Джон Кэмерон Митчелл, с которым она вновь поработает через несколько лет — в озорной экранизации Нила Геймана «Как разговаривать с девушками на вечеринках» (2016). Там уже обойдется без драматических гримас и сложных тем: фантазер Митчелл, постановщик мюзикла «Хедвиг и злосчастный дюйм» (2001), экранизировал пьесу Дэвида Линдси-Эбейра слишком буквально, проигнорировав все космические аналогии. С Гейманом оказалось проще: панк-эстетика и гендерная размытость, характерные для режиссера, превратили скромный рассказ про то, что все девушки — инопланетянки, в праздник непослушания, а Кидман подарили боуиподобную роль белобрысой Боадицеи.
Примером артистической самоотверженности Николь Кидман можно считать роль у Ли Дэниелса, постановщика скандального «Сокровища». «Газетчик» развенчивает миф о свободе слова и торжестве справедливости на газетных полосах: журналисты (Зак Эфрон, Мэттью МакКонахи и их товарищи) в 1960-е пытается доказать, что обвиняемый в убийстве реднек Хиллари (Джон Кьюсак) на самом деле невиновен. Им пытается помочь возлюбленная зэка — пергидрольная оторва Шарлотта (Кидман), в которую не повезло влюбиться герою Эфрона. Вера в правосудие тут приравнивается к юношескому максимализму и мечте о первом сексе, а Кидман выдает злачный перфоманс, изображая трагициничный (sic!) характер, напоминающий, что все сложно. Самая запоминающаяся сцена — знаменитый бесконтактный секс на свидании с заключенным.
Вслед за своей героиней, Кидман тоже пошла в отрыв: сыграла у Чхан Ук Пака в «Порочных играх» (2012) — убер-формалистском готическом триллере про плохую наследственность, изобразила Грейс Келли, позлодейничала в «Приключениях Паддингтона» (2014), посоперничала в рискованности приключений с Лоуренсом Аравийским у Вернера Херцога в «Королеве пустыни» (2014), надела веснушки всепонимания в «Льве» (2016) Гарта Дэвиса, а в последние годы и вовсе принялась сниматься так, будто завтра не наступит никогда.
Есть грань, за которой железо уже не ранит, пел Борис Гребенщиков. Сегодня Кидман достигла той грани, за которой выбор ролей уже давно не измеряется статусностью или звездностью. Их подбор напоминает реставрацию исполинского полотна: актриса выискивает нужные оттенки, какие не играла ранее, ну или не отказалась бы освежить. У Софии Копполы в «Роковом искушении» (2017) она вновь примерила кружева покровительственности и фатальности, у Йоргоса Лантимоса в «Убийстве священного оленя» (2017) оказалась одной из жертв молоха античной трагедии, во втором сезоне «Вершины озера» (2017) — вновь встречается с Джейн Кэмпион, чтобы изобразить сумасбродную и властную мать, которая подавила сначала мужа, а теперь стремится то же сделать с дочерью.
Главный сериальный перфоманс Кидман, впрочем, произошел на HBO: в экранизации одноименного романа Лиан Мориарти про тайны в семейных шкафах, которые повылазили после инцидента в школе, она сыграла Селесту Уайт, внешне крайне благополучную и аристократичную даму, которая скрывает мучительные годы домашнего насилия со стороны мужа (Александр Скарсгард). Еще один острый предмет в арсенал кидмановских микро-сюжетов о социальном статусе и его цене. К слову, на съемочной площадке она пополнила и коллекцию именитых постановщиков, поработав и с Жаном-Марком Валле, и британкой Андреа Арнольд.
Артистическое любопытство австралийки завело ее даже на съемки супергероики — в «Аквамене» (2018) Джеймса Вана она сыграла мать героя, уроженку Атлантиды (еще одна бунтарка и мудрая наставница), во «Времени возмездия» (2018) Карин Кусамы позволила покрыть себя густыми слоями грима ради триллера о мести, а в «Стертой личности» (2018) австралийца Джоэла Эдгертона ей пришлось найти баланс между верой в бога и любовью к сыну-гомосексуалу (Лукас Хеджес).
Сама Кидман в фильмографии, насчитывающей уже почти восемь десятков наименований, баланс, кажется, давно обрела. Несмотря на присутствие там картин не выдающихся и даже проходных, этой гармонией в той или иной степени можно наслаждаться. Исполинскую фреску не испортит несколько халтурных деталей.
К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:
Google Chrome Firefox Safari