Почему Скарлетт Йоханссон нам как родная

Жемчужная девушка с полотен Вермеера, мармеладная соня, затерявшаяся в лабиринтах безбрежного Токио, пшеничная блондинка с надтреснутым, сиплым голосом, полными чувственными губами и лукавым взглядом глаз цвета морской волны. Самая высокооплачиваемая актриса ГолливудаПо данным журнала Forbes в период с июня 2017 года по июнь 2018 года актриса заработала $40,5 млн — прим. автора, снимавшаяся у лучших режиссеров современности — Вуди Аллена, братьев Коэнов, Брайана Де Пальмы, Кристофера Нолана, Люка Бессона. Скарлетт Ингрид Йоханссон. Из всех молодых голливудских звезд почему-то именно Скарлетт нам — как родная.

Возможно, дело в ее корнях: отец — Карстен Йоханссон — выходец из Дании, сын писателя, сценариста и режиссера Эйнера Йоханссона, в молодости переехавший в США (кстати, у актрисы двойное гражданство: американское и датское), мать — Мелани — родом из Минска, из семьи русско-польских евреев. Родители назвали девочку в честь Скарлетт О'Хары, героини «Унесенных ветром» (1939), которая тоже почему-то была как-то особенно близка по духу русским зрителям. Может быть, секрет привлекательности актрисы — в парадоксальном сочетании скандинавской сдержанности и русской сердечности?..

Сегодня Скарлетт регулярно и успешно перевоплощается в Наташу Романофф, героиню комиксов Marvel, — бывшую балерину, русскую шпионку и Черную вдову. Вместе с некоторыми другими героями марвеловской киновселенной Наташа довольно радикально меняет облик от фильма к фильму. Сначала, в «Железном человеке 2» (2010), она выглядит несколько аляповатой девицей из Восточной Европы с, вероятно, чересчур длинными медными кудрями (актриса специально покрасила волосы, чтобы получить роль). Западный мир в лице Тони Старка (Роберт Дауни мл.) и Пеппер Поттс (Гвинет Пэлтроу) ее пока не очень-то принимает. Позже она отрезает кудри — и получается модное как никогда каре, пока еще темно-рыжее («Мстители», 2012, «Первый мститель: Другая война», 2014, и «Мстители: Эра Альтрона», 2015). А в последнем на сегодня фильме саги («Мстители: Война бесконечности», 2018) короткая стрижка приобретает привычный и гораздо более выигрышный для Скарлетт пепельно-русый цвет. Словно нечто чужеродное постепенно переплавляется. Так и она становится неотъемлемой частью команды — в том числе через симпатию с одним из Мстителей.

Или, возможно, все дело в том, что Скарлетт — одна из немногих современных актрис, столь же киногеничных, как, скажем, звезда немого кино Луиза Брукс. Та могла просто быть на экране: кадры с ней без дополнительных усилий магическим образом превращались в кино — в том старом, забытом смысле, когда фильм способен оказывать гипнотическое, чувственное воздействие на зрителя. Киногения вообще любопытное, тоже в чем-то полузабытое, в отличие от фотогении, понятие. Если просто: киногеничный человек — тот, кого любит камера. Это рождается на стыке внешней привлекательности артиста, какого-то особенного умения держать себя и, конечно, чего-то иррационального.

В замечательной статье «Кино без кино» теоретик искусства и киновед Михаил Ямпольский описал это так:

«...максимальная идентификация достигается с актером, обладающим не только незаурядными личностными качествами, но и особой чувственной, эротической привлекательностью. Я понимаю эротику здесь в самом широком смысле, в том смысле, в каком с вполне положительными обертонами употреблял это слово еще в начале 20-х годов Бела Балаж. Речь вовсе не идет о разнузданном сексе или порнографии, речь идет о нормальной чувственной привлекательности лица и тела, во многом создаваемой на экране с помощью, например, особого освещения, особой «подачи» тела актера».

Эта эротическая, киношная привлекательность сопутствует Скарлетт в большинстве ее ролей. В первую очередь в голову приходят фильмы «Вики Кристина Барселона» (2008), «Престиж» (2006), «Остров» (2005), «Матч-пойнт» (2005), где первая же фраза, которую произносит ее героиня, звучит так: «Ну что, кто моя следующая жертва?» Так она приглашает оппонента сыграть партию в настольный теннис, но, разумеется, имеет в виду не только спортивную победу. Белое платье-рубашка, сиплый голос, светлые пшеничные кудри, сигарета и бокал виски... Словно излучающая медовый свет, Скарлетт — вероятно, лучшее, что есть в этой трагикомедии Вуди Аллена.

Такой откровенно сексуальной, карамельной Скарлетт не нужно дополнительное оружие — только, скажем, простое красное платье-футляр («Страсти Дон Жуана», 2013) или белая рубашка («Матч-пойнт»). Получаются по-настоящему канонические образы. Впоследствии актриса повторяла их и на ковровых дорожках. «Классическая» Йоханссон появляется даже в клипе легендарного американского исполнителя Боба Дилана When the Deal Goes Down: снова неизменные золотые локоны, солнечные очки в широкой белой оправе, розовая помада, платье в горошек, кабриолет. Набоковская Лолита, какой она могла бы быть в менее трагичном и печальном мире.

Йоханссон еще не раз снималась в клипах (например, Джастина Тимберлейка What Goes Around... Comes Around) и сама в какой-то момент решила заняться вокалом. Голос актрисы — особенный, его уж точно невозможно спутать ни с чьим другим: низкий, чуть сиплый и чувственный, неизменно помогающий созданию кинематографического образа.

Ей часто предлагают озвучить кого-нибудь в анимационном фильме (гипнотическая и коварная змея Каа в «Книге джунглей», 2016) или даже из игрового кино. Голос Йоханссон стал главным героем и настоящим сердцем фильма Спайка Джонса «Она» (2013), хотя на экране появились и живые артистки — Эми Адамс и Руни Мара. Но именно ее персонаж — операционная система/личный голосовой помощник Саманта, в которую влюбляется главный герой, — как ни парадоксально — самое реальное, что есть в этой (анти)утопичной истории. Кажется, еще чуть-чуть и Саманта шагнет с экрана маленького портативного устройства, которое герой Хоакина Феникса всегда носит в нагрудном кармане, в этот ретро-футуристический, цвета апельсиновой пастилы мир, будто специально для Скарлетт и созданный.

В 2009 году с американским автором-исполнителем и гитаристом Питом Йоном, вдохновившись совместной работой Сержа Генсбура и Джейн Биркин, Йоханссон выпустила альбом под названием Break Up — актриса даже написала для него несколько собственных композиций. А чуть раньше, в 2008-м, Скарлетт записала кавер-альбом Anywhere I Lay My Head, где перепела песни любимого Тома Уэйтса. И тоже выступила как автор — с песней Song for Jo. Серьезность ее музыкальных намерений также подчеркнуло участие легендарного Дэвида Боуи, который с удовольствием выступил на бэк-вокале.

Любопытно, что в России компания «Яндекс» решила взять для озвучивания голосового помощника Алисы (родной сестры заокеанской Сири) актрису Татьяну Шитову — «официальный голос» Йоханссон в российском дубляже. Так Скарлетт, пусть и опосредованно, еще больше проникла в наше подсознание и в «матрицу» ежедневного быта.

Зачастую чувственная сексуальность Скарлетт Йоханссон дополняется чем-то еще — например, самоиронией. В «Сенсации» (2006) она продемонстрировала комедийное чутье, исполнив привычную для большинства лент Вуди Аллена роль «Вуди Аллена», который, кажется, уже устал играть сам себя. В его комичной манере героиня постоянно тараторит и нервничает на пустом месте. Брекеты, очки, нелепые шорты, кеды, но при этом — как всегда сшибающая с ног привлекательность: красный купальник спасательницы Малибу и пшеничные волосы. Любопытно, что изначально в сценарии героиня была мужчиной, но Аллен переписал роль специально для актрисы — ему ужасно хотелось использовать ее комедийные таланты, которые режиссер заметил еще на съемках «Матч-пойнта».

Разглядел их и актер Джозеф Гордон-Левитт — в режиссерском дебюте «Страсти Дон Жуана», придумав роль Барбары с говорящей фамилией Шугарман специально для Йоханссон. Скарлетт отлично создала образ патентованной «глупой блондинки» — с серьгами-кольцами, накладными ногтями и розовым блеском на губах. Добавила она и замечательные ироничные обертоны, которые придали глубины и обаяния всей картине.

В последних фильмах Йоханссон все больше предпочитает закономерно пробовать что-то новое. Роль безымянной инопланетной сущности в ленте Джонатана Глейзера «Побудь в моей шкуре» (2013) оказалась на удивление смелой не только потому, что фильм по-хорошему экспериментален: в нем Скарлетт впервые появляется полностью обнаженной — без всяческого гламура и «идеальности». А короткая угольно-черная прическа активно приглушает ее обычный внутренний теплый свет. Трюк с темными волосами повторили в еще одном фильме про внутреннюю пустоту: в «Призраке в доспехах» (2017) Йоханссон сыграла женщину, чей мозг поместили в тело робота.

«Я чувствую себя более женственной с короткой стрижкой», — как-то призналась актриса. И действительно, всяческие излишне «женственные» атрибуты — оборки и рюши — ей ни к чему, да и в нарочитых, фальшиво-исторических декорациях Скарлетт обычно выглядит не слишком выигрышно. Потому ролей таких немного — вспоминается только картина «Еще одна из рода Болейн» (2008). А вот уже в магически-выдуманную вселенную «Престижа» Йоханссон вписалась как влитая. Или промахнулись авторы «Хичкока» (2012), позвав ее на роль Джанет Ли. Легендарные блондинки мастера саспенса всегда отличались ледяной скованностью, румяная же Скарлетт такой откровенной холодности противится. Гораздо лучше она устроилась в похожем голливудском закулисье у братьев Коэн в «Да здравствует Цезарь!» (2016), исполнив роль без перерыва сквернословящей и пышнотелой звезды 1940-х, еле вмещающейся в тугой костюм русалки.

Однако киногеничность Скарлетт, разумеется, носит не только чувственно-сексуальный характер. Актриса дебютировала в десять лет в семейной комедии Роба Райнера «Норт» (1994), а настоящей удачей для нее стал «Заклинатель лошадей» в 1998-м — тонкая режиссерская работа легендарного актера Роберта Редфорда. Удивительным образом юная актриса там выглядит ровесницей Шарлотты, которую сыграет в «Трудностях перевода» (2003) через пять лет (там ей 18). Редфорд тогда описал ее как девочку, которой «13 и вот-вот исполнится 30».

«Заклинатель лошадей» и «Трудности перевода» вообще чем-то неуловимо похожи: теплая и сильная мужская партия (Роберт Редфорд и Билл Мюррей соответственно), лиричная, но не приторная интонация и, конечно, мудрая не по годам Скарлетт. Когда в золотом свете заходящего солнца она не по-детски серьезно спрашивает героя Редфорда: «Вы боитесь чего-нибудь, Том Букер?» — кажется, сцену можно было бы спокойно перенести во вселенную «Трудностей перевода».

Затем последовал «Призрачный мир» (2001), впоследствии ставший культовым, и роль-прорыв в «Девушке с жемчужной сережкой» (2003) — попытке перенести визуальный мир художника Яна Вермеера на киноэкран. Любопытно, какую существенную роль в создании кинообразов Скарлетт часто играют прически: в «Девушке» ее волосы почти всегда убраны — так ярче проявляется какая-то безвременность ее лица.

Режиссеру «Трудностей перевода» Софии Копполе актриса напомнила — по духу и внешности — молодую Лорен Бэколл, звезду классического Голливуда 1940-х. Та, кстати, тоже несла в себе некую двойственность. В «Черной орхидее» (2005) Скарлетт попробовала воплотить классический образ нуара тех лет: особая манера речи, локоны и сложная укладка, жемчужная нить и мундштук в тонкой руке. Еще больше Йоханссон напоминает Бэколл в фильме «Мститель» (2008) — экранизации комикса Spirit Уилла Айснера, где актриса впервые сыграла суперзлодейку. Платиновые кудри, темно-вишневая помада, остроносые очки, бесконечные ресницы и, конечно, сиплый голос.

Если подумать, то некоторых современных звезд тоже можно было бы безболезненно, практически бесшовно перенести в кинематограф 1940-х: например, Джорджа Клуни, заменив им, скажем, Кэри Гранта. Со Скарлетт все немного не так. Да, в ней есть киногеничность старых звезд, но присутствует и совершенно особенное очарование уже нового времени.

В «Трудностях перевода» Копполе удалось — во многом благодаря своей актрисе — ухватить то щемящее чувство, что рождается в отражениях неоновых реклам грохочущих мегаполисов. Шарлотта, обладательница диплома по непонятной специальности «философия», с мягким горчично-медовым цветом волос, бродящая по камушкам киотских садов и в розовом парике распевающая в караоке песни 80-х и 90-х, — вероятно, один из лучших образов, которые подарил нам кинематограф нового тысячелетия. Режиссер слегка гасит ее сверкающую сексуальность, чтобы ярче подчеркнуть внутренний свет и тепло, которые потихоньку растапливают накатывающий экзистенциальный ужас поколения миллениалов. Герои «Трудностей» одиноки не потому, что внезапно оказались за тридевять земель от дома, а потому что эта тоска всегда была с ними, она лишь ярче проявилась на фоне шумного, чужого, незнакомого. Именно фильму Копполы удалось наилучшим образом поймать тот жемчужно-фарфоровый холодок и одновременно медовую теплоту, которые так щедро может излучать актриса Скарлетт Йоханссон.

Ее магическое влияние распространилось и за пределы киноэкрана. Итальянский художник Франческо Клементе изобразил портрет Скарлетт в виде Королевы мечей для собственноручно придуманной и нарисованной им колоды карт Таро.

В обычной жизни девушка коллекционирует предметы искусства, водит BMW и хочет (как и ее дочь) когда-нибудь превратиться в диснеевскую принцессу. Ее любимая актриса — Джуди Гарланд, а себя она описывает как «человека крайне амбициозного». «У меня совершенно маниакальный характер, — говорит звезда. — Я сама делаю себе маникюр в три ночи, потому что никто больше не может сделать это так, как надо. Может, в этом секрет моего успеха... Кем я могла бы стать? Возможно, президентом. Кажется, я знаю, чем можно заняться в Белом доме...»

Что-то есть в ней вечное, неизменно-притягательное. Стерильно-идеальному Лос-Анджелесу, который просыпается в пять утра, пьет свежевыжатый морковный сок и выходит на пробежку, Скарлетт предпочла для жизни Париж, который никогда не спит, беспрерывно и с давних пор курит, «ест бургеры, перемазавшись кетчупом», любит все блестящее, смелую красную помаду, накладные ресницы и стрелки на глазах.

«Мне кажется, я всегда была по натуре очень счастливым человеком. Знаете, у всех бывают свои моменты, но я делаю то, что люблю, моя работа приносит мне много удовольствия, я получаю за нее деньги, живу в Нью-Йорке, в Париже, много путешествую. Работаю с людьми, которыми восхищаюсь. Как я могу жаловаться?»

В 2016 году в Париже актриса открыла собственный магазин... чего бы вы думали? Нет, не одежды или косметики, — попкорна. Под названием Yummy Pop. Киношное угощение в интерьерах парикмахерской 1950-х подают в шести видах: с сыром чеддер, трюфелем и пармезаном, оливковым маслом, солью и перцем, канадским кленовым сиропом и шоколадом и клубникой.

***

Сегодня, в эпоху всеобщего помешательства на естественности и бодипозитиве, образ Скарлетт на экране и в жизни заставляет вспомнить, что когда-то стандарты красоты взялись не на пустом месте. Вероятно, Голливуд пока еще может позволить себе оставаться фабрикой грез, мастерски рисовать на экране мечты и чувственные образы, которые ощущаешь кожей и спинным мозгом, а не только конторой, штампующей большие идеи и сухие важные «месседжи».

В современном «проблемном» кино словесное и умозрительное часто вытесняют визуальное и акустическое, но именно эти компоненты и создают настоящую киногению. В сочетании противоположного — сдержанности и чувственности, пульсирующей сексуальности и мягкой теплоты — видится секрет зрительского успеха актрисы. Секс-символов много, но Скарлетт Йоханссон такая одна.