Майор Гром: надломился оттепельный лед, Россия оборвалась

«Майор их передушит вcех подряд, он идет, он гремит сапогами, 

но упал — гололед. И мы — лед под ногами майора»

(Егор Летов)

Основатель издательского дома Bubble Comics Артем Габрелянов видит будущее графических романов не в печатных книгах, а в диджитал-версиях, где можно создавать движущиеся иллюстрации, дополнять их музыкой и расширенной реальностью, а устоявшаяся с годами «лаконичность» визуального языка комикса позволит сделать подобные эффекты без больших затрат. Вот уже десять лет вселенная Bubble ширится и основательно укореняется в российской массовой культуре, доказывая, мол, есть и у нас на Руси свои супербогатыри. Супербогатырем №1 Bubble стал майор МВД Игорь Гром, новая архетипическая фигура (sic!) героя современной России: не мутант, обладающий сверхспособностями, но настоящий служивый пес закона, которому даже не нужен булатный конь — он умеет идти по следу негодяев пешком. Игорь Гром (Тихон Жизневский) непобедим просто потому, что он герой комикса.

Троичное начало, которое будет прерываться «потенциальными» флешбэками о том, что могло бы случиться с майором, поступи он иначе, сделанные с оглядкой на стиль Гая Ричи» времен «Шерлоков» или «Короля Артура», дает возможность разыграть перед нами все неудачные варианты под рефрен «Думай-думай-думай», который в этот момент повторяет майор. Его суперсила в его обыкновенности, в том, что нам известны законы жанра, и главный герой не может просто так умереть, ведь тогда он перестанет продаваться. Такая способность воистину «ментовская»: разыграть перед нами множество незаконных для жанра вариантов и поступить дальше исходя из сюжетных необходимостей. Вероятно, следующим шагом издателей будет выпуск видеоигры, и здесь, например, они могут вновь сыграть на ностальгических чувствах поклонников, ведь чем хуже наш майор Гром Макса Пэйна II, тем более что Петербург — благодатное место действия для нуара... Впрочем, нет, какой нуар может быть в городе, где главный полицейский участок располагается в Мраморном дворце, где когда-то находился Музей современного искусства? Здесь после тяжелого дела майор отсыпается в камере с ничего не подозревающими зеками, а когда того вызывает начальник, напарники делают традиционные ставки против громовской пятитысячной бумажки: уволят его на этот раз или нет?

Впрочем, это случится позже, а сперва за торжественным объявлением героя следует пятиминутка вступительных титров, где в рисованный Петербург, закованный льдом и серостью камня, врывается огненный ворон, и все начинает плавиться, и из горнил города рождается новый герой: «Красное солнце сгорает дотла, день догорает с ним, на пылающий город падает тень. Перемен! Требуют наши сердца... Перемен! Требуют наши глаза!» Под сладкоголосое девичье пение «старой песни о главном» из пепла сгоревшего Петербурга восстает Чумной Доктор — он пришел вершить правосудие и возвышается над городом, как 100 лет до него это уже делал Фантомас Луи Фейада. Чумной Доктор пришел объявить: этот город болен, он погряз коррупции, словно «Челюскин» во льдах, и отныне он здесь, чтобы этот лед растопить. Но Петербург, конечно, пока не готов к нуару, ведь не потрескались еще фасады домов, не почернели от пыли и плесени после прошлого юбилейного ремонта 20-летней давности... Чумной Доктор обернется плодом расщепленного воображения гения, якобы черной стороной сироты, вундеркинда и филантропа Сергея Разумовского (Сергей Горошко), что вырос в детском доме, блестяще учился и стал миллионером исключительно собственным талантом. Он создал настоящую демократию — социальную сеть «ВМесте», которая аккумулирует и максимально широко распространяет новости, набирающие популярность. Аллюзии здесь очевидны, и в нескольких выпусках подкаста перед премьерой создатели рассказывают, что очень хотели, чтобы в камео появился Павел Дуров, который смог отстоять «отделение интернета от государства» для своего изобретения Telegram, предпочтя уехать на ПМЖ в Дубай. Разумовский обитает в башне, где античные статуи стоят рядом с автоматами по продаже чипсов и газировки: «Я всегда завидовал детям, кто мог себе это позволить, так что для меня это закрытие гештальта», — заявляет он майору. Вместе с другом детства Олегом Волковым (Дмитрий Чеботарев) они занимаются разработкой новой соцсети, и именно Волкову придет в голову мысль, что если закон бессилен, а убийцу выпускают прямо из зала суда, то он сможет стать народным мстителем и вернуть городу поруганную справедливость. Во «ВМесте» тебя не вычислят и не узнают, кто был первым, чиркнувшим спичкой, чтобы «чайник народного гнева» вскипел. Вспомнив, что Петербург когда-то называли Северной Венецией, он скроет свое лицо под чумной маской, а в качестве суперсилы закажет экспериментальный костюм пиромана, изрыгающий пламя, чтобы жечь глаголом не только людские сердца, но и вершить давно забытое в этом городе правосудие. «Хотели дать народу свободу слова, а результате подарили маньяку трибуну с микрофоном», — резюмирует майор человеколюбивые мотивы Разумовского, но уже слишком поздно, и Чумной Доктор начинает народное восстание. Депутат Виталий Милонов требует прекратить продажу масок Доктора, но люди выходят на улицу жечь костры и протестовать, и начинается, естественно, хаос, а не революция.

«Майор Гром» вырос из симпатичной короткометражки и сменил режиссера, место Владимира Беседина, одного из зачинателей юмористических шоу русского сегмента YouTube, создателя любимого многими миллениалами иронического «Шоу Гаффи Гафа» занял Олег Трофим, очередной самородок Санкт-Петербургского института кино и телевидения на улице Правды и более опытный постановщик, особенно после успеха фильма «Лед» (2018). Трофим, по собственному признанию, никогда не понимал, зачем снимать кино, если есть видеоклипы, и несколько сцен «Майора» действительно смонтированы под неожиданный музыкальный материал. Например, рутину по поиску Чумного Доктора, майор ведет под старинную песню группы «Аквариум» «Кусок жизни»: «Я пришел на этот концерт не для того, чтобы здесь скучать. Пусть играет, кто должен играть, и молчит, кто должен молчать. Но все, что я здесь видел, меня погружало в сон. Дайте мне мой кусок жизни, пока я не вышел вон», — эта апология внутренней эмиграции андеграундного музыканта в самый пик застойного времени с альбома 1982 года «Табу», когда группа Гребенщикова проживала самую интересную фазу трансформации и стараниями Сергея Курехина фактически превратилась в джаз-роковую группу. Второй, еще более ироничный клип, повествующий о том, как Гром добывает информацию о Докторе, вышибая двери и окуная информаторов в унитаз головой, сделан под песню «Я люблю людей» с дебютного альбома Дельфина «Не в фокусе»: «С этим парнем опасно иметь дело, он может ударить тебя с размаху, лучше просто поберечь свое тело и про себя послать его на х...» — песни тоже, скажем так, не самой прогрессивной эпохи, когда стало понятно, что ельцинская победа в компании «Голосуй, или проиграешь» не принесла никаких положительных плодов. Классно, но не очень понятно, для чего используются подобные «ленинградские фишки» (Гребенщиков — «Зенит» — шаверма), особенно в таком, очень распространенном в студенческом кино, приеме. Хотя студенты все больше угорают по Shortparis и клеят клипы на их музыку.

И когда майор разгадает загадку и возьмет в плен Доктора, тот опубликует свое последнее видео с призывом вершить самосуд над теми, кто отравляет этот город, и вспыхнет русский бунт, бессмысленный и беспощадный. Заполыхает мост возле Зимней канавки у Эрмитажа (который в этой реальности, вероятно, тюрьма политзаключенных), на крыльце театральной библиотеки сложат огромный костер, а напротив, на стене Александринского театра, вывесят огромный баннер ЧД: «Когда правосудие тонет в собственной лжи, законы меняя под шорох свежих купюр, из воздуха появляются палки, камни, ножи в руках обманутых дураков и дур...»  — запишет новую социалку специально для фильма Дельфин. Здесь очевидно влияние недавнего «Джокера», который точно так же призвал народ жечь костры, и когда постпродакшен подходил к концу, улицы могли запылать взаправду. Не знаю, в какой момент создатели фильма сделали свой выбор, но едва ли, когда шли съемки, кто-то думал, что их могут объявить в экстремизме и подстрекательстве к несанкционированным митингам. Ведь сейчас кажется, что Чумной Доктор — это «один популярный блогер, а ныне простой осужденный», который еще на этапе съемок подробно рассказал о корнях крупных финансовых вложений «по семейной линии» Габрелянов, подкреплявших шумный успех компании Bubble. Впрочем, в этом контексте фильм приобретает довольно сомнительную трактовку, ведь формально Чумной Доктор — народный мститель, который выступает на стороне справедливости, а майор Гром представляет закон. И в тот момент, когда казалось, герой повержен, придет долгожданное спасение. Доктор готов выпустить струю огня прямо в лицо нашему майору: «Игорь, я нужен этому городу, у меня есть деньги, технологии и власть, а что есть у тебя?» И его сметает с ног струя воды из брандспойта: «У него есть друзья!» — поспевают на выручку напарник-практикант Дима Дубин (Александр Сетейкин), по вине которого Грома уволили из органов, заставив работать без ордера, а также влюбленная в майора блогерша Юля Пчелкина (Любовь Аксенова), которая некогда украла у него важные документы, а теперь пришла спасти поруганную майорскую честь. И получается классический соцреалистический конфликт между героем хорошим и героем лучшим, потому что действовал в согласии установкой, что в нашей стране все-таки лучше действовать в рамках закона, каким бы загадочным и противоречивым он ни был, ведь самосуд только расшатывает лодку.

Конечно, попахивает пропагандой, хотя и с налетом постиронии, но в таком случае майор Гром вполне вписывается в чудесный ряд киномилиционеров вроде дяди Степы, Глеба Жеглова, участкового Анискина или моего друга Ивана. На возражения же, что западло на чистом глазу из полицейского делать супергероя, создатели возражают, мол, в зарубежных аналогах это нормальная практика, хотя нашему герою и сложно принять сторону «добра», ибо, как показывает практика, главное различие «нашего» и «ихнего» героя-полицейского в незыблемой объективности судебно-исполнительной власти США. Героизм же нашего майора, вероятно, по замыслу создателей, состоит в том, что как бы ни было трудно, нужно верить в то, что закон справедлив и для всех он един. Но все же интересно, в какой момент сработала самоцензура, ведь фильм создавался без финансовой поддержки Фонда кино и, в отличие, скажем, от «Защитников» (2017) Сарика Андреасяна, не получился неловкой попыткой спрятать, на что были потрачены миллионы налогоплательщиков. И если хронометраж «Защитников» едва «натянули» на положенные полтора часа, а актеры всеми силами стараются сохранить «покерфейс» в этом вихре высокобюджетного бреда, куда их втянули создатели, то «Майор Гром» все же кажется кулебякой, испеченной с любовью, и более того, со множеством материала, который не влез в итоговый вариант и вполне может выйти потом в виде сериала или трофимката...

Летом 2004 года в прокат вышел «Ночной дозор», и я ехал на сеанс в 64-м автобусе по Звездной улице. Был самый конец июня, внезапно налетела гроза и пошел такой дождь, что стало не видно ни зги, а на очередном перекрестке в наш автобус врезался заскользивший по мокрому асфальту фургон. Авария была несильная, и я быстро о ней забыл, но на сеансе «Майора Грома» испытал дежавю, а как нас с детства учил Морфеус, дежавю не существует, есть только сбой в матрице. Фильм тогда разочаровал, особенно взбесила навязчивая «скрытая реклама» нового телефона Nokia 7650, кофе Nescafe и мобильного оператора МТС. Всего подряд. Спустя десять лет, на последнем курсе киноведения, я пересмотрел фильм из ностальгии, и все продакт-плейсменты стали казаться наивным ретро, уроки уже усвоены, и мы погрузились в рекламную жизнь с головой. И если теперь «Ночной дозор» кажется фильмом, снятым во время надежд, что вот сейчас все наладится и мы наконец-то научимся жить как «у них», в период новой оттепели, то «Майор Гром» выглядит каким-то порождением эпохи глубокого застоя, ведь формально Антон Городецкий был простым электриком, а майор Гром уже полицейский высокого чина. И когда «милицанера» наконец-то разжалуют в маргиналы, тогда, может быть, мы наконец-то увидим петербургский нуар, что вырвется за пределы Невского проспекта и исследует окраины, а его герои перестанут в любой непонятной ситуации жевать шаверму… 

Главный показатель того, что мы сейчас переживаем эпоху застоя, — разрыв экранной реальности и повседневной, ведь в каком еще фильме из снятых за последние десять лет герой вот так может запросто съесть шаверму? На всех углах трубят, что «Майор Гром» — первый фильм, в котором показан этот якобы главный питерский атрибут, вероятно, потому что в Москве есть ее уже опасно, а в Питере еще нет… Второй же петербургский символ — фанаты футбольной команды «Зенит» — здесь тоже отличились не в лучшем виде, ведь они будут главной силой, противостоящей последователям Доктора, те самые «тиффози», что в мае 1999 года, после первой в новейшей истории победы в Кубке России, перегородили движение по Невскому проспекту и шли шумной колонной, вовлекая всех встречных в свой долгожданный триумф. Тогда они, казалось, являли с собой стихийную народную силу, которая при желании могла разгромить полгорода, а сегодня, 20 лет спустя, когда в российском футболе главенствует шоу-бизнес, когда спонсор отстроил огромный стадион и планомерно вкладывает миллионы в команду, эта сила выглядит каким-то рудиментом, ну или логичной силой на страже интересов «Газпрома».