Море внутри: «Решение уйти» Пак Чхан Ука

Фильм Пак Чхан Ука — среди фаворитов Каннского конкурса — 2022, и приз за лучшую режиссуру создателю «Олдбоя» и «Служанки» — награда на редкость справедливая. В отличие от эффектного, но неровного «Треугольника печали» Остлунда, кино Чхан Ука выверенное до молекул и по композиции, и по избранному киноязыку, не спеша и обстоятельно втягивает зрителя в свою игру, как в лабиринт. «Решение уйти» (название «Решение расстаться» мне кажется более точным) построено совершенно по иным законам, нежели шоковый электроток «Олдбоя», или разогретая сексом история об излишествах «Служанка». 

Он создает тягучий неонуар с подкладкой тайны и эротики, как «Жар тела» Кэздана, пронизанный саспенсом в духе Хичкока, но с собственным выраженным почерком.

Детектив Хэ-чжун (Пак Хэ-иль) расследует причину загадочной гибели опытного альпиниста, тело которого обнаружено у подножья скалы.

Упал? Суицид? Или его кто-то толкнул? Подозрения падают на вдову Со-рэ (Тан Вэй). Вроде бы у нее и алиби есть. Но отчего же смерть мужа ее совершенно не огорчает? Отчего она так неуместно и неведомо чему улыбается. 

Химическая реакция между следователем и подозреваемой начинается с обмена взглядами. Камера держит их лица концептуально долго, предлагая зрителю наблюдать мельчайшие перемены настроений, сквозняки едва заметных «знаков внимания», перемены участи — когда на глазах уменьшается дистанция между совершенно чужими людьми. Дивная темноглазая Со-рэ примагничивает следователя. Допрос как акт соблазнения мы наблюдали неоднократно. Но автор «Решения уйти» находит собственную интонацию, далекую от хрестоматийной сцены в «Основном инстинкте». По Чхан Уку радость обретших подлинное чувство — не в сексе, скорее в возможности заснуть и проснуться рядом.

Режиссер вместе с актерами сочиняет объемные завораживающие характеры, и, чтобы мы ощутили этот объем, они с оператором предпочитают сверхкрупные, крупные и средние планы.

«Поскольку это история о людях, которые скрывают свои истинные эмоции, я хотел, чтобы зрители стремились приблизиться к ним, чтобы заглянуть в их разум, узнать, о чем они думают», — говорит Чхан Ук. 

Она. Со-рэ — беженка из Китая, влюбившаяся в Корею — родину своего деда, который участвовал в движении за независимость в 1930-е. Этническая китаянка странно складывает слова, демонстративно не пытается переманить сыщика на свою сторону. Даже игнорирует допрос, предпочитая помощь старикам, за которыми ухаживает: «Живые старики приходят раньше мертвых мужей». Смерть мужа ей к лицу. Дыша духами и туманами, заманивает в свои сети простодушного честного молодого инспектора городской полиции. Женщина — с историей, в которой и тайна, и абьюз (в мобильном телефоне альпиниста полиция находит фотографии ее избитого тела в синяках). И с мужьями ей хронически не везет: они как-то странно умирают.

Но отчего же ей не улыбаться, если ее мучения кончились.

Он. Следователь — без дел. Во всяком случае, без серьезных, поэтому и мечтает об убийстве. Его молодая заботливая жена с сочувствием понимает этот профессиональный голод. Еще он мучается бессонницей и тоскует по сигаретам (благочестивая жена не позволяет ему курить). Поэтому ему нужны леденцы — плюс множество личных вещиц, которые он носит в специально сшитых 12 карманах куртки и шести — в брюках. Жена мужу на грани нервного срыва положила в эти кармашки все самое необходимое: платочки, капли для глаз, леденцы от курения, фонарик.

Хэ Чжун завесил стену в своем доме фотографиями нераскрытых преступлений. Есть там и портреты мужей Со-рэ. Как тут уснешь. Постепенно увлекается чужестранкой, которую попеременно считает то жертвой, то убийцей. На него черная вдова действует гипнотически. Вблизи роковых красавиц горят даже глубоко женатые и безупречно аккуратные детективы.

Бессонными ночами, вместо того чтобы в живописном холмистом пригороде Ипо спать в постели с хорошенькой женой, торчит в Пусане, следит за квартирой подозреваемой. Заблудился в трех соснах: расследование — влечение — долг. С какого-то момента уже не объясняет себе причину маниакальной слежки. Просто проваливается в этот диковатый роман со скалы собственной непогрешимости, верности долгу.

Она обнаруживает стену с фотографиями преступлений и предлагает Хэ Чжуну отпустить эти кошмары, помогает «уснуть и видеть сны», нашептывая звук волн, — важный мотив. Их беседы с Хэ Чжуном все меньше напоминают допросы или «следственные мероприятия», но все больше исполненные намеков диалоги влюбленных, особенно когда они поедают без меры суши.

Детектив всегда охота, гонка за неизвестным. Но кто здесь за кем охотится? Как в темном мире «Порочных игр» или шпионских страстях «Маленькой барабанщицы», автор сосредоточен на исследовании странных напряженных отношений мужчины и женщины, в которых охотник и добыча меняются местами. А постепенно и сама охота теряет смысл: если сыщик найдет виновного, завершится их роман.

Режиссеру важно, чтобы актриса на роль соблазнительной подозреваемой была иностранкой. Чтобы от нее исходили токи опасности и чувственности. Хотя сценаристка Чон Со-ген была категорически против. А Пак Чхан Ук искал «Чужую», нечто инопланетное или потустороннее, как Коринфская невеста у Гёте или Джеральдина у Кольриджа. Искал диаметральную противоположность. Мужчина-ночь: сам местный, разгадывает в темноте криминальные сказки. Женщина-день: помогает людям решать их реальные каждодневные проблемы. Он — влюблен в горы, головокружительные вершины, она — в бесконечный океан. Он — поклонник романов Мартина Бека о вымышленном шведском сыщике, она — поэзии и философии.

Их встреча — столкновение рутины с катастрофой.

Их отношения сверхчувственные, но целомудренные, не пропитанные сексом. Руки сближаются на заднем сиденье машины — руки, скованные кандалами. Камера рассматривает кожу на ноге Со-рэ, которая задирает юбку… чтобы продемонстрировать ссадины. И сверхинтимным актом кажется нанесение гигиенической помады на губы друг друга. Но вся эта платоническая на вид связь — воплощение притяжения. А вот когда Хэ Чжун занимается любовью со своей милой женой, это похоже на дежурную обязанность — он успевает внимательно рассмотреть пятно плесени на стене спальни, пятно, которое медленно трансформируется в рентгеновский снимок. Мысли мужа далеко — он слышит шум прибоя.

Тан Вэй для роли учила корейский с двумя репетиторами. В ней самой очарование и магия тайны, сопоставимая с хичкоковскими звездами. На лице актрисы — опыт прожитых историй. В жизни и в кино. (Вспоминается ее госпожа Цзячжи из шпионской драмы «Вожделение», которая пытается с помощью обольщения манипулировать японским начальником тайной полиции, пока постепенно червь влечения не пробирается в ее сердце).

Получился захватывающий криминальный роман соблазнения, самообмана и одержимости, которая смывает песчаные замки сконструированных, выверенных судеб. Сюжетная линия сама медленно ползет в гору, чтобы безоглядно сорваться в океан.

Киноязык Пак Чхан Ука микшируется с ярких красок предыдущих работ до сдержанной палитры, в этом фильме приглушенной. За исключением эффектного размашистого финала, автор избегает кинематографических уловок, шоковых приемов, как в своих ранних картинах. 

На первый план выходит не криминальная интрига, а атмосфера, густой воздух, в который автор нас погружает. Конструкция здесь не железобетонная, как в крепком детективе, где все закрючковано. Смотришь «Решение уйти», вспоминаешь, скорее, хичкоковское «Головокружение», интрига которого раскручивается из женского зрачка, или «Любовное настроение» с томительно-прекрасной и мучительной многозначительностью и нерешительностью героев. С видимым удовольствием режиссер вносит в микс романтики и интриги, черный юмор и даже сарказм (для этого не жалеет ни героя, ни его профессиональное окружение, состоящее в основном из фриков). Есть отсылки к нуару «Из прошлого» Турнера, к мелодраматическим кодам Дугласа Сирка.

Есть игра с хронотопом (темное просачивается в ДНК настоящего). Внезапная смена мест и сползание временных пластов завораживает. Новые персонажи появляются внезапно и точно так же исчезают, как следовательница (Ким Шин Ён), чья грубая плебейская манера контрастирует с поведением вышколенного Хэ Чжуна. 

В герметичном триллере на нуарной подкладке придуман свой живописный мир. Художник Рю Сон Хи подчеркивает контраст между мрачными городскими квартирами, клаустрофобическими и геометрическими пространствами следственного управления (напоминающими клетку) и безрамочными просторами прибрежной полосы с искушающими и манящими волнами.

Заменив своего обычного оператора Чон Чон Хуна виртуозным мастером Ким Чжи Ёном («Суровое испытание» и «Горечь и сладость») Чхан Ук трансформирует и киноязык. Многие сцены сняты скользящей камерой, которая внезапно замирает на лицах персонажей, будто цепляется, ищет подсказки. Всматривается в глаза живых и мертвых. Изобретательная камера живет своей вольной жизнью. Мчит с героем, участвуя в погоне, засматриваясь в бездну, взбирается по скале с приросшим льдом, не может оторвать взгляда от муравья, ползущего по зрачку трупа. Да и саму великолепную гору мы видим сначала через отражение глаза погибшего альпиниста.

Следуя неувядающему тренду «многоэкранности», авторы используют мониторы, экраны ноутбуков, айфонов, Apple Watch и как мотор истории, и как возможность обнаружить скрытое: сокровенные эмоции, «тайны следствия». Неочевидные связи — новые технологии изменили сам способ общения, и «Решение уйти» вкапывается в эти новые бесконтактные взаимоотношения. Кажется, что Хэ Чжун, не отрываясь от камеры наблюдения, смотрит сквозь стены — на Со-рэ, и ей нравится это ночное, почти тактильное внимание. Здесь все превращается во фрагментированные экраны, даже зеркала — меняющие лица. Внешне совершенно спокойные, словно снежная вершина той самой горы; море — внутри.