«Смерть и жизнь Джона Ф. Донована» — очень личный фильм Ксавье Долана о шоу-бизнесе и кризисе

Ксавье Долан любит шокировать публику и знает, что шокинг работает. Так случилось с его полнометражным дебютом «Я убил свою маму». Никакую маму ни он сам, ни в лице героя, им же в этой картине сыгранного, он, конечно не убивал — то была лишь фигура речи. Но с тех пор Долан стал фаворитом Каннского фестиваля и завсегдатаем множества других. Еще у Ксавье Долана есть два любимых мотива, которые регулярно возникают если не в центре, то на периферии его фильмов, включая последний — «Матиас и Максим»: во-первых, переживательные трудности подростково-юношеского возраста, и, во-вторых, трудности жизни отдельно взятых представителей гей-сообщества; симбиоз этих мотивов образует нечто вроде кризиса самоидентификации. «Смерть и жизнь Джона Ф. Донована» как раз об этом.

Название фильма подсказывает, что сюжет будет развиваться реверсивно. И да, он выстроен по классической схеме «Гражданина Кейна»: после смерти известного человека начинают открываться неизвестные факты его биографии. Но если в фильме Орсона Уэллса детали той жизни подробно и разносторонне освещались (трактовались) разными людьми и с разных точек зрения, то сценарий про Донована, написанный самим режиссером, особой детализации не предполагает, так что картина в целом создает впечатление некоего большого произведения, чьей-то холодной и безжалостной рукой сокращенного до приемлемых прокатчиками двух часов длительности и потому утратившего что-то важное. Самое значительное и по-настоящему саспенсное событие фильма – ошибки, почти одновременно совершаемые успешным актером Донованом, в угоду правилам индустрии наступающим на горло собственной песне, и его другом по переписке, изгоем в классе, жертвой буллинга Рупертом. Эти ошибки навсегда меняют их судьбы, но в разных перспективах.

А между тем один только актерский ансамбль заставляет зрителя раскатать губу в ожидании настоящего пиршества. Нет, нельзя сказать, что этот маленький оркестрик обманывает. Если начинать по старшинству, то Сьюзен Сарандон успела втиснуться в ограниченный хронометраж и проявила мастерство в образе Грейс, неуравновешенной матери-алкоголички Джона Донована. Кит Харингтон получил не такую эпическую, как в «Игре престолов», но вполне достаточную территорию, чтобы проявить себя уже не в образе меланхоличного лорда-бастарда Джона Сноу, а как законный сын Грейс, экспрессивный Джон Ф. Донован, только вот умирающий. После блистательной роли мудрого дитя в «Комнате» Ленни Абрахамсона (и серии других ролей) подросший Джейкоб Тремблей (ему теперь 13) сыграл здесь Руперта, второго главного героя в детском возрасте. Тогда Руперт переписывался со ставшим для него единственным другом звездным актером сериалов Донованом. Так же, как в «Комнате», Джейкоб перетянул на себя весь фильм животной органикой еще почти ребенка. И Натали Портман как его мама в дуэте с Джейкобом выразительно отыграла эксцессы желающей добра родительницы, плохо справляющейся с собственной травмой. А вот Кэти Бейтс появляется всего лишь в паре кусков, чтобы быстренько проговорить важные слова, и, судя по этим ее словам, интересная жизнь ее героини Барбары (энергичной агентши Донована), попавшая в руки замечательной актрисы, увы, осталась за кадром. Притянутой за уши, небрежно схематичной кажется сверхсюжетная нить — интервью 21-летнего Руперта (Бен Шнетцер), которое берет известная журналистка (Тэнди Ньютон); с самого начала становится ясно, чем закончится застольный поединок этих людей и зачем он понадобился.

Ксавье Донован (sic!), франкофонный канадец, до последнего времени снимал кино на французском языке, а теперь вот стал по-настоящему гражданином мира, тяготея не только к «французскому берегу», но и к англо-американскому атлантическому анклаву, который, как правило, вбирает тех, кто говорит в Канаде по-английски. Так или иначе, Долан хорошо знает родное кино. «Смерть и жизнь Джона Ф. Донована» встраивается в одну линию с работами Атома Эгояна, чей столь же перенасыщенный деталями фильм 2005 года «Где скрывается правда» (тоже, кстати, канадско-британская копродукция) рассказывает о том, как скандал или даже призрак возможного скандала в актерской среде роковым образом разрушает карьеру, а стало быть, и жизнь. Ксавье Долан, как и Эгоян, неслучайно разрывают экранное повествование на много лет; в обоих случаях за это время западный мир семимильными шагами продвигался по пути толерантности, и многое, что казалось недопустимым в 50-е, уже не представлялось одиозным в 70-х, а то, что угрожало карьере в 2006-м, уже не мешает самореализации в 2018-м.

Хотелось бы думать, что так и есть, если бы не один печальный факт. Вот Руперт в беседе с журналистской говорит, что история, которую он хочет поведать, — о человеке, а не об искусстве или индустрии. Но все же еще и об индустрии, а конкретно — о шоу-бизнесе как витрине социума. Потому что, когда в одном месте возникает послабление общественного рестрикта, недремлющее общество словно в поисках компенсации открывает для себя другую лазейку, чтобы по-новому доминировать и отягчать жизнь малых сих.

Про другие фильмы Долана:

• «Мамочка»
• «Я убил свою маму»