Ефим Гугнин продолжает рассказывать о фильмах, которые не добрались до российского проката, но которые можно найти в Сети. В этом выпуске: комедийный триллер главного казахстанского режиссера современности, снятая на тарабарщине комедия из Новой Зеландии, а также новые работы Хирокадзу Корээды, Джона Майкла МакДоны и Микеланджело Фраммартино.
В вымышленном казахстанском городе Каратас неизвестные террористы захватывают школу. Никаких требований они не выдвигают, что им нужно — неясно. Несчастным отцам и матерям должен, по идее, помочь спецназ, вот только тот застрял на заснеженной дороге и прибудет только через два дня. За это время, вероятно, живых детей в школе уже не останется. Жители Каратаса решают сами провести штурм школы.
Острая сюжетная завязка в фильме Адильхана Ержанова — скорее, хитрая приманка. Сам штурм произойдет только в самом финале и займет от силы минут пять. Все остальное время герои будут готовиться к сложнейшей операции: уедут за десятки километров (чтобы не было слышно выстрелов), расчертят на снегу точный план школы — по крайней мере, насколько получится, — и будут репетировать свое сумасшедшее вторжение. Напряженного триллера из «Штурма» не выходит, зато получается тонкая комедия наблюдений. Герои смешно ссорятся, спорят и выдвигают одно идиотское предложение за другим: а давайте, говорят, накинем шкуры и спрячемся среди стада овец, как Одиссей в «Илиаде».
И, главное, это работает. Мир Ержанова существует не совсем по правилам нашей реальности. Он выстраивает немного фантастический, но хорошо узнаваемый мир забытой постсоветской глубинки. Где персонажи — один ярче другого: тут тебе и афганский ветеран-алкоголик, и физрук с бандитскими замашками, и странноватый парень с кличкой Турбо, и школьный учитель математики, который предпочел, чтобы его сын оказался заперт с террористами, лишь бы не отдавать его бывшей жене. В постсоветском кино с таким набором сюжетов и героев принято вздыхать и плакать. Но Ержанов предпочитает тихо, немного отрешенно смеяться. Так бы, наверное, выглядело кино братьев Коэн, если бы они родились на десять тысяч километров восточнее.
Лора (Джеки Ван Бик из «Реальных упырей») и Бруно (Дэймон Херриман, он же Чарли Мэнсон из «Однажды в… Голливуде») — несчастная пара средних лет, чьи отношения давно потеряли былой запал. На очередном семейном празднике им дарят путевку в необычный лагерь для супругов и влюбленных. Им заведует эксцентричный секс-гуру Бьорг (Джемейн Клемент, тоже из «Реальных упырей»): он учит прихожан открываться новому опыту и давать волю чувствам. Но, кажется, брак Лоры и Бруно после приезда только сильнее трещит по швам.
«Голый вторник» был бы обычной инди-драмеди — одной из тех, что пачками показывают на Sundance каждый год — если бы не его оригинальный концепт. Дело в том, что все диалоги в фильме написаны на выдуманном языке, по сути, тарабарщине. Причем сами авторы фразы никак не переводят. Субтитры к «Голому вторнику» есть, но только написали их люди, незнакомые со сценарием и сами додумавшие, что происходит на экране. Более того, есть даже две версии перевода: от британской комикессы Джули Дэвис или от Ронни Ченга и Селии Паколы.
Концепт работает сразу на двух уровнях. С одной стороны, «Голый вторник» хорошо показывает, что фильмам-то не особо и нужны слова. Особенно если это фильмы о дискоммуникации. Здесь всегда понятно, о чем говорят герои, даже если вы не понимаете ни слова из произнесенного — настолько прозрачен и понятен их конфликт. С другой, «Голый вторник» демонстрирует силу ловкой интерпретации. Субтитры той же Дэвис часто добавляют абсурда там, где он, кажется, не подразумевался.
Девушка оставляет новорожденного ребенка около беби-бокса и прикладывает записку о том, что когда-нибудь вернется. Младенца подбирает дежурный вместе со своим напарником. Они стирают записи видеокамер, на которых видно девушку, и решают отдать ребенка в приемную семью в обход официальных процедур — и, разумеется, за денежное вознаграждение. Вот только молодая мать приходит на следующий день и решает забрать ребенка назад. Подельникам приходится взять ее в долю и отправиться колесить по всей Южной Корее. В это время у них на хвосте сидит пара полицейских, которые давно хотят прикрыть нелегальный бизнес.
«Посредник» — новый фильм Хирокадзу Корээды, обладателя «Золотой пальмовой ветви», автора «Магазинных воришек» и «Сына в отца». Как раз после победы «Воришек» в Каннах японский режиссер поехал в своеобразное мировое турне. Свой предыдущий фильм, «Правду», он снял во Франции с Катрин Денёв, Жюльет Бинош и Итаном Хоуком. «Посредник» же сделан в новой кинематографической Мекке, Южной Корее, — со звездой «Паразитов» Сон Кан-хо в одной из главных ролей. Но сколько бы ни менял Корээда адреса, внутри его фильмы все те же: это вновь трогательная история о семье, биологической и приобретенной.
Корээда использует обманчиво простой сюжет эдакого фильма-погони, чтобы поговорить на тему родительства и отношения государства и детей. У каждого героя за плечами какая-то личная травма: кто-то до сих пор не может простить свою мать за сиротское прошлое, другие переживают, что так и не завели своих детей. Корээда не дает никому из героев готовых ответов, счастливые финалы его не интересуют. Но он, как подлинный режиссер-эмпат, с любовью вглядывается в каждого из своего несчастных бедолаг. И взрослых преступников, возомнивших себя Робин Гудами, и маленького мальчика, мечтающего стать известным футболистом, как Хын Мин Сон из «Тоттенхэма».
Богатая пара Дэвид и Джон Хеннинджер (Рэйф Файнс и Джессика Честейн) едут по марокканской пустыне на вечеринку своих знакомых. По дороге подвыпивший Дэвид начинает ругаться с женой и не замечает выскочившего перед машиной парня. Тот просто хотел продать богатым туристам ископаемого трилобита, а теперь лежит мертвый на их заднем сиденье. Марокканская полиция согласна все списать на несчастный случай. А вот отец погибшего мальчика требует от Дэвида поехать с ним — чтобы вместе похоронить сына. Только так, говорит он, богач может сохранить честь. Дэвид нехотя соглашается покинуть вечеринку — и оставляет жену наедине с харизматичным американцем Томом (Кристофер Эбботт).
Джон Майкл МакДона — тот, что сделал «Голгофу» и «Однажды в Ирландии», — сместил фокус с ирландской деревни на жирующие элиты. Над претенциозными богачами он вдоволь посмеялся еще в «Войне против всех», а в «Прощенном» взялся углубленно изучать их черствый внутренний мир. История Дэвида, который проходит своеобразное очищение огнем в марокканской глубинке, идет параллельно с гламурным портретом пресыщенной жизни. Пока африканские дети крадут ископаемые камни, чтобы дать себе шанс выбиться в люди, богатые европейцы предаются бессмысленному гедонизму.
Идея простая, даже до жути банальная, — и в других руках «Прощенный» легко мог бы превратиться в невыносимое кино. Это и так, пожалуй, самая слабая работа старшего МакДоны, сделанная как будто наспех, немного нехотя. Но даже в своей худшей форме он умеет писать остроумно и живо. Что же будет, если он все же вернет себя времен «Голгофы»? Да и там, где сценарий дает слабину, спасает Рэйф Файнс — таким злым, печальным и уязвимым мы его давно не видели.
Группа спелеологов, которая уже изучила пещеры в Северной Италии, отправляется в новую экспедицию на юг. В этом коротком предложении, в общем-то, весь сюжет «Дыры» — новой работы итальянца Микеланджело Фраммартино, взявшей приз жюри на последнем Венецианском кинофестивале. Да и эту фабулу мы скорее узнаем из титров, чем непосредственно из кино. В «Дыре» нет ни осмысленных диалогов, ни движения сюжета как такового.
Только поэзия гулких пещер, мелкая спелеологическая моторика и итальянская пастораль. Фраммартино вглядывается в пустоту и находит там немую потрясающую красоту, которой не нужны слова, да и люди тут, в общем, лишние. Это кино ощущений, магическое, во всех смыслах сновидческие. Заснуть на нем без подготовки легко — но кажется, что и это вполне укладывается в замысел: а во сне ты просто продолжишь дальше смотреть фильм.
К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:
Google Chrome Firefox Safari