Жанровая сценка на фоне времени: гид по национальному конкурсу фестиваля shnit

Веселые молодые люди собираются на отвальную вечеринку в честь отъезда одного из них за границу. Нескладно, бодро, но без радости, суматошно. Один напился, другие хлопочут на кухне, третьи что-то или кого-то ищут. Не к месту произносят тост. Разговоры — остроумные, немного неловкие. Что-то витает в воздухе, но что это — до конца не уловить. Чувствуешь себя невольным соглядатаем, но понять можешь только самое общее. Кто-то уедет, кто-то останется, а кого-то больше не существует. Он лежит в земле.

Важно не только то, что говорят, или то, о чем молчат. Важен эффект узнавания, который испытываешь, вглядываясь в лица собравшихся. Что-то связывает тебя со всеми этими впервые увиденными людьми, какой-то общий опыт, общая тревога и общее нервное веселье. Короткометражное кино быстрее, чем его полнометражный собрат, реагирует на перемены времени. Большим фильмам еще предстоит появиться, их авторы еще заняты раскадровками, сценариями и питчингами (а также мыслями, сомнениями, долгой рефлексией), а короткий метр уже есть. Вот он. Быстрое и точное впечатление.

Собственно, все описанное выше — это «хз чд», короткометражный фильм Виктора Яна Прокофьева, вошедший в национальный конкурс фестиваля короткометражного кино shnit worldwide shortsfestival, который вернулся в Москву после небольшого перерыва. Как и в прошлые годы, программа фестиваля состоит из игровых, документальных и анимационных работ. Как и в прошлые годы диапазон игровых фильмов очень широк: от серьезных драм, до романтических комедий, от социального хоррора до экспериментального мюзикла. И как и всегда, национальный конкурс — это повод пристальнее посмотреть на те проблемы, которые волнуют авторов… да и не только их.

Дело сложное. Работы набрались очень уж разные, своими темами они покрывают весь круг жизни человеческой, от рождения до смерти. Совсем как в экспериментальном фильме Миши Кетова «смирнов федот», там, впрочем, целый жизненный путь оказывается сведен к детской считалке. Но у Кетова жизнь усредненная, а возьми все фильмы разом, получится что-то свое, выбивающееся, и все же очень узнаваемое, очень похожее. Наша жизнь. Это совсем как с гостями на вечеринке в «хз чд», вроде все это кино, со свойственными фильмам преувеличениями, но кино лишь отчасти. Да и не все в мыслях о нем удается толково проговорить.

Итак, рождение… Вот «Менуэт» Дианы Даргаевой — гротескная антиутопия, мир, в котором главной добродетелью оказывается рождение ребенка, только прибавление в семействе может продвинуть по карьерной лестнице, обеспечить разные (иногда даже элементарные) блага. Женщина в таком мире превращается в машину по производству детей. Каким образом? Не так важно. Не так важно и то, что сама женщина об этом думает. И смешно, и страшно. И что-то знакомое в этом мерещится. Ну ладно, это все же карикатура для зумеров. Но вот «Молочная девочка» Ольги Добромысловой, история о том, как мать буквально растворяется в ребенке. Счастливая до слащавости история превращается в триллер.

Дальше — детство, «Кронос» Никиты Парчутова, тоже триллер, отчасти и хоррор. Про интернат, рядом с которым строится огромный зиккурат делового центра. Строители ходят через детскую площадку, шум стройки мешает занятиям, а по вечерам окна строящейся махины горят недобрым красным огнем. Очень скоро окажется, что для здоровья и благополучия детей одного из них нужно периодически приносить в жертву этому большому, серому зданию. Это известно каждому, а ужас молодой преподавательницы вызывает, скорее, удивление. Вот и администрация в курсе. И социальные службы. А вы как хотели? Нужно отдать ребеночка, так уж заведено. Если одного не отдадим, то остальным будет плохо. А вы привыкнете. Так и надо.

«Зима, весна, лето, осень и снова зима…» Ильдара Шангараева подхватывает тему взросления, но уже без хоррора. Только скромные радости и горести российского upper middle class’а в историческую эпоху. Вот девочка из хорошей семьи внезапно для себя оказывается в Европе, поскольку так надо, настало такое время, а потом также внезапно возвращается домой, чтобы слушать тосты отца про самое важное. Взрослые всегда знают, как лучше, взрослые вечно вмешиваются в твою жизнь, взрослые всегда все за тебя решат, а все, что ты можешь сделать в какой-то момент, — это отвернуться и надеть наушники. Ничего не слышно, а жизнь все равно больше, чем кажется всем этим значительным людям.

А вот подрастешь и сможешь уже включаться в конфликт отцов и детей по полной. Как Маша из волшебной (в прямом смысле этого слова) комедии Сергея Анненкова «Зуб даю». Маша в разводе, в плохих отношениях с матерью и в сложной ситуации. У нее почти нет денег, на предприятии задерживают зарплату, а маленький сын ждет тысячу рублей от зубной феи. Забавные приключения разворачиваются на фоне общей неустроенности, заедающего быта и груза ответственности, а попытки справиться с окружающими тяготами самостоятельно не всегда приводят к ожидаемым результатам, и вот оказывается, что от воли родителей тебе, вроде бы уже выросшему, не укрыться.

Об ответственности выросших рассказывает «Хребет» Кристины Пановой, одна из самых классических по звучанию работ программы. Перед тюремным врачом, довольно приятным человеком, встает вдруг вопрос: поступить порядочно и сказать правду или сделать так, чтобы удушающая, паскудная и серая реальность вокруг продолжалась? Но разве убежать от нее? От этой серой реальности? Мечты и идеалы в таком побеге мало помогают — достаточно посмотреть «Пясть» Егора Исаева, чтобы в этом убедиться. Тут человек с интересным прошлым влюбляется в хорошенькую стримершу, но то, что больше напоминает охоту, едва ли закончится счастливо.

Это события частных жизней, окружающая же их большая история напоминает обледенелое поле, в котором нет даже лихого человека. Нет в этом поле ничего кроме смерти. Ни славы, ни гражданственных речей. Так, по крайней мере, дело обстоит в фильме ученика Сокурова Никиты Добрынина «Спасение», снятом по рассказу Всеволода Гаршина «Четыре дня».

И пусть все эти видения чередуются с забавными зарисовками, мелодрамами и короткими романтическими комедиями: пусть загадочный шкаф манит загадочную горничную в похожем на ранние работы Лантимоса фильме «6.21» Сергея Рамза; пусть деловитая и добрая мама пытается обеспечить счастье свой дочери, но ненароком влюбляется сама в «Привет, это я» Виктории Беляковой; пусть алтайские божества помогают кыштымскому карлику в «Алешеньке» Дмитрия Геллера, а анимационные звери так весело едут по узнаваемому метро в «Аниметро» Натальи Грофпель; пусть Витя и его чудесные друзья расследуют деятельность явно демонических и явно забавных сил в неназванном волшебном городе в «Вокруг Вити» Василия Корепанова. Пусть десяток других работ напоминает нам о том, что мир разнообразнее, ярче и веселее, что пока Икар тонет, пахарь продолжает идти за плугом, тревоги становится все больше. Веселые комедии, забавные зарисовки, рассказы про любовь и понимание на этом фоне кажутся лишь небольшими оазисами посреди пустыни. Встревоженное сознание начинает настойчиво высматривать рифмы и лейтмотивы между разными фильмами. Огромное страшное здание из «Кроноса», зеленые коридоры из «Хребта», блеклые промзоны из «Пясти», зеленеющая ледяная пустыня в «Спасении». Все это складывается в единое безрадостное пространство. В реальность, наполненную чем-то гнетущим, как это бывает иногда у Лавкрафта или Стивена Кинга. Не ужасающим, а именно гнетущим. И это что-то давно нависло над нами. Назвать это нельзя, чтобы не накликать беду, но оно отравляет все вокруг, ворует краску мира, соль шуток, превращает материнство в кошмар, а любовь обращает в насилие. Это неназываемое подменяет собой прежний мир и будет длиться, пока не закончится вдруг. Возможно — катастрофой вселенского масштаба. И словно в подтверждение этих мыслей — конец света во «Встретить человека» Евы Верховой. Вспышка, и нет никого, кроме девушки Лады, которую мама спрятала. Но вот ты открываешь глаза (очевидно, что самое страшное уже позади), оглядываешься, прислушиваешься, где-то рядом играет музыка. И появляется надежда, что ты не одинок, что близкие люди еще появятся рядом. Ева Верхова сняла мюзикл про мир после конца света. И этот мир может оказаться прекрасным. И вот уже анимация, любовные истории, комедии начинают играть новыми красками. Тревога, страх, отчаяние не смогут победить надежду, как не может серость бесконечной ранней весны или поздней осени упразднить радость жизни.

Иные вечера все еще тягостны, все еще кажется, что что-то нависает над нами, но человек не способен ужасаться каждое мгновение своей жизни. Он продолжает любить, дружить, смеяться, продолжает существовать. Герои вечеринки из «хз чд» продолжают жить, пусть кто-то уедет, кто-то останется, кто-то уже лег в могилу в далекой и неизвестной земле, а кому-то только предстоит родиться.

Начинается понедельник, первый день рабочей недели.