Юлия ТрофимоваМне нравится, когда в конце есть надежда

Прежде чем говорить про твой фильм «Страна Саша», давай поговорим про тебя, про Страну Юля. Расскажи, как ты пришла в кинематограф?

Я училась на экономическом факультете МГУ, получила квалификацию MBA и потом работала в стратегическом консалтинге. Работала довольно долго, 15 лет, пока меня не настиг кризис среднего возраста. Я поняла, что добилась того, чего хотела, но искреннего счастья это не приносило. Я зарабатывала достаточно, но одни лишь деньги удовольствия не доставляют. Тогда я пересмотрела свои планы на жизнь и в возрасте 38 лет освоила другую профессию, ушла в кинематограф.

Что тебя вдохновило на такие перемены? 

Просто хотелось понять, чем я еще могу заниматься помимо того, чем я уже занималась на протяжении 20 лет. Я точно знала, что у меня получается писать, и тогда подумала, что стану сценаристом. 

Я поступила на факультет сценарного мастерства в New York Film Academy и училась там больше года. Там же пошла на мастер-класс по режиссуре, чтобы понять, как сценарист взаимодействует с режиссером, и меня это захватило. После этого я закончила факультет режиссуры в New York Film Academy и в Московской школе нового кино. 

У меня очень много энергии, я активный человек, который любит общаться с большим количеством людей. А вот сидеть с самой собой и сценарием для меня недостаточно. Я ощущала, что пришла в сферу, в которой мне интересно, однако сценарная работа не удовлетворяла меня полностью. Все то, что я хотела делать, сложилось в режиссуре. Я поняла, что могу быть автором, который будет и писать, и снимать, и взаимодействовать с людьми. 

Искусство я любила всегда, особенно кино и литературу. Поэтому, думая о смене профессии, я размышляла о том что буду писать, а может, даже фотографировать, в общем, делать что-то на стыке визуального и литературного искусств. Поэтому мой приход в киноиндустрию — это не столько следствие вдохновения какими бы то ни было авторами, сколько желание найти себя. 

Есть ли фигуры в кинематографе, которых ты для себя особенно выделяешь?

Режиссеры, которыми я вдохновляюсь, безусловно, есть, один из них — Пол Томас Андерсон. Мне нравится то, что он делает, и даже кажется, что «Страна Саша» перекликается с «Лакричной пиццей». Мне нравятся темы, которые он исследует. Они сливаются в единый лейтмотив его фильмов. Это вопросы человеческого выбора и взаимоотношений, счастья и его отсутствия, одиночество человека среди других людей.

Еще он очень педантичен, с головой уходит в материал и работу с актерами. Меня завораживает его перфекционизм и то, как, задавшись определенной темой, он пытается всеми средствами — визуальными, музыкальными и актерскими решениями достигнуть поставленной задачи.

Мне нравится Майк Миллз и то, что он сделал в «Камон Камон». Он мне близок как исследователь темы отношений родителей и детей. В том контексте, что вроде как ничего не происходит, люди просто проживают обычную жизнь, но ты с ними погружаешься в эту атмосферу и находишь параллели со своей жизнью.

Это есть и у Ноа Баумбаха, которым я также вдохновлялась, например фильмом «Кальмар и кит», и вообще много фильмов его смотрела перед тем как подойти к съемкам своего фильма.

У тебя есть несколько короткометражных работ, которые были успешны на международных кинофестивалях. Чего ты ожидала от работы с полным метром? С какими трудностями столкнулась?

Съемка — процесс нелинейный. Приходится все время напоминать и себе, и актерам, в каком состоянии они находятся здесь и сейчас, в конкретной сцене, учитывать, что было до нее и что будет после. Это делается для достижения эффекта целостности, который хочется увидеть на выходе.

А еще мне хотелось, чтобы в фильме хватало воздуха. Сейчас объясню, что я имею в виду. Иногда получается так, что ты со своим героем прыгаешь из одного интерьера в другой. и не хватает каких-то осмысленных переходов. Чтобы это не было бессмысленной сменой кадров городских пейзажей или идущих персонажей. Нужно делать переходы, которые, может, и отсутствуют в сценарии, но привносят смысл в общее восприятие. Уже после я поняла, что этого воздуха мне не хватило. В будущем я постараюсь больше внимания уделять этому. 

Но глобальных трудностей я не встретила. Не могу сказать, что было тяжело переходить полному метру, тем более что ключевых героев было два и большинство сцен — это в основном была работа над их взаимодействием.

Что тебя зацепило в этом небольшом произведении Галы Узрютовой (автор книги «Страна Саша»)?

Мне вообще нравится кино на подростковую тематику. Я выросла на советских фильмах: «Сто дней после детства» Соловьева, «В моей смерти прошу винить Клаву К.» Лебедева и Ясана, «Когда я стану великаном» Инны Туманян, «Не болит голова у дятла» Динары Асановой. Я обожаю эти фильмы и пересматривала их много раз. Соловьев, по моему мнению, — это человек, который создавал кино с уникальной атмосферой, которую мне тоже хотелось бы научиться передавать. Я читала его мемуары, это человек, который не старел внутренне, имел способность возвращаться к подростковым темам и говорить о них внятно. 

Я пыталась осмыслить то, что есть в этих фильмах. Они кажутся незамысловатыми, но очень близки зрителю. Мне хотелось уцепиться за подобное чувство. 

Никакой глобальной философии за этим не стоит, просто хочется передать чувство первой влюбленности, ощутить растерянность маленького человека перед большим будущим, когда все от него чего-то ждут, решают, делать ли этот большой шаг и уехать, или остаться на своей малой родине и заниматься небольшим делом.

Такое кино — оно не просто о подростках, а вообще о нас, о каждом человеке, о том, как мы боимся сделать важный шаг, от которого зависит будущее. В общем, такова была большая тема для первого фильма.

А книга возникла в моей жизни случайно. Я периодически читаю все новое, что выходит, особенно если это истории о подростках. Книга поразила меня своей интонацией. Мне показалось, что это что-то отсылающее к Сэлинджеру, но более оптимистичное, с атмосферой очень нежной и тонкой. 

Я подумала: «Можно ли это передать через фильм?» — и написала синопсис. Начала показывать продюсерам. Те, кому показывала, — говорили: «Ну что это? Очередная история взросления. У нас этого и так много». Потом начался COVID, и я подумала: «Напишу 40 страниц сценария, просто для себя» — и начала писать. А потом возникла продюсер Катерина Михайлова, с которой мы начали снимать сериал «Инсталайф». Я поделилась с ней мыслями о полнометражном фильме, показала ей первые страницы сценария. Ей понравилось, и она сказала: «Давай снимать».

Сколько времени ушло на производство?

На подготовку ушло два месяца, сами съемки заняли чуть больше месяца и еще два-три месяца длился монтажно-тонировочный период.

Кастинг занял большую часть времени. Я очень педантично подошла к подбору актеров, встретилась буквально со всем студентами театральных вузов. Мне казалось, что я должна понять, что они за люди, поэтому у нас были 30-минутные встречи. Потом я отобрала определенное количество людей, которые пошли на пробы, и после мы делали парные пробы, чтобы найти ту самую пару.

При этом интересно, что Машу Мацель я изначально поставила в «дримкаст». Я знала ее по «Перевалу Дятлова», она мне там очень понравилась. Мы с ней встретились, но даже при этом я подумала: «Как же я не посмотрю остальных?!» Но потом поняла, что в этом нет смысла, потому что с Машей сложилось сразу.

А с Марком получилось наоборот. Я долго подбирала актера на эту роль, у меня даже был почти утвержденный кандидат. Но вдруг появился Марк.

Принимала ли Гала участие в кастинге?

Нет, но она принимала участие в утверждении сценария, давала комментарии. А образы Марка и Маши — это мое видение персонажей.

Ты, наверное, слышала, что зрители окрестили Марка одновременно отечественными Шаламе и Вулфхардом?

Об этом начали писать еще после показа в Берлине, но его расстраивают такие сравнения. Марк хочет быть самобытным и существовать вне этих сравнений. 

За музыку в фильме отвечал Сергей Штерн, а чья была идея разбавить авторский саундтрек песнями Хмырова и Сироткина на финальных титрах?

Сироткин — это мой личный плейлист, а вот «Аппаратуру» Хмырова, кажется, я услышала у Маши Мацель в социальных сетях. Я послушала ее и поняла, что эта песня придется к месту и дополнит атмосферу фильма.

На мой взгляд, эта музыка органично вливается в канву повествования и отсылает к оригинальной повести, действие которой происходит в Питере. Кстати, а почему действие картины ты решила перенести из Санкт-Петербурга в Севастополь?

Мне показалось, что это должен быть какой-то приморский город. Мне хотелось солнечной атмосферы, и казалось, что этого не получится сделать в Петербурге. 

И в целом хотелось показать что-то, что не Москва и не Питер. Сначала мы думали о Калининграде, потом остановились на Севастополе. Это маленький город, и локации внутри него нашлись быстро.

Значительная часть отечественного кино о подростках достаточно пессимистична. Это, как правило, история про первую банку пива в подъезде или рассказ о травмирующем воспитании со всеми обстоятельствами, из него вытекающими. А «Страна Саша» сохраняет дух подростковых проблем и при этом лежит в другой, более позитивной плоскости. 

Это как раз то, за что нас похвалили в Берлине. Мы не претендовали на статус фестивального кино. Мне казалось, что я сняла чистейший мейнстрим, в хорошем смысле этого слова чисто зрительское кино. А в Берлине нам сказали: «Именно такой Россию мы нечасто видим. Нам приятно, что вы показываете ее в такой оптике, красочной и доброй. Мы ждали, что в конце будет какая-то жесть, но ее не было». 

Я это к тому, что в таком формате тоже можно рассказывать про подростков, про их переживания, о том что для них важно, где никто не умирает, не колется, не режет вены.

Мне хотелось передать именно такой взгляд на жизнь. Мне нравится, когда в конце есть надежда. Однако этот фильм более оптимистичный, чем мой собственный взгляд на жизнь.

Как долго вы с командой продумывали визуальную составляющую? 

Долго. Во-первых мы хотели передать атмосферу солнечного лета, юности и того, что ты привязан к своему месту и своему городу. У меня было желание подчеркнуть ощущение того, как герою уютно и хорошо в этом месте.

Во-вторых, мы думали над тем, как показать близость между мамой и мальчиком, и старались создать это композиционно, для того чтобы подвести к финалу и решению, которое будет принято главным героем

При этом цветовую гамму хотелось сделать яркой, но не контрастирующей. Потому что это что-то ностальгическое, пленочное. Это все о юности, которую ты хочешь запечатлеть на фотографии. В идеале мы бы снимали на пленку, но это обошлось бы значительно дороже.

Любопытно, что твоим первым полнометражным фильмом, твоим новым этапом стал фильм о взрослении.

В этом на самом деле наблюдается некоторая тенденция. Это ведь не первый случай, когда режиссер выбирает для своего дебюта историю о подростке: взять хотя бы американский кинематограф, в котором жанр подросткового инди-фильма режиссеры часто выбирают для дебютного фильма. Может быть так оно и есть: ты как автор проживаешь новый этап, и эти переживания перекликаются с темой взросления, которую ты исследуешь через персонажей фильма. 

Сейчас я снимаю про женщин среднего возраста, это тема неисчерпаемая (улыбается). Но тема подростков для меня не закрыта, я бы хотела повторить этот опыт.

У тебя есть альтер эго в фильме?

Нет, но из действующих персонажей ближе всего мне мама главного героя. Мне знакомы эти отношения с детьми. Мама Саши еще не выросла в маму в том понимании, в котором мы привыкли видеть человека такого статуса. 

Для меня этот фильм о взрослении не только Саши, но и его мамы. Об их сепарации друг от друга. Отчасти это личная история, я порой тоже вижу себя как невыросшую и инфантильную. Поэтому вместе с главными героями я и сама попыталась вырасти через это кино.

У меня три сына, с которыми мы воплощаем примерно те же отношения, что и мама с Сашей в фильме. Я имею в виду отсутствие иерархии, когда отношения «мама — дети» — это, скорее, в первую очередь про дружбу. 

Сложно сказать, странно ли это и насколько правильно, но это такая модель отношений, которая сегодня, у нынешнего поколения, развивается активнее, чем раньше. У людей моего поколения дистанция с родителями гораздо больше. 

Когда я увидел первые кадры фильма, то подумал, что Саша заходит в комнату к своей девушке. То есть разница в возрасте персонажей Саши и его мамы размыта. Потом я прочитал в повести Галы, что Саша родился достаточно рано и, цитирую: «Они с мамой смотрятся очень хорошо». Выбор актрисы обусловлен первоначальным источником?

Мне очень понравилась Женя Громова в этой роли еще на пробах. Но меня смущало, что ей на момент съемок было 33 года. Но теоретически ее участие было возможно, поскольку нам нужна была девушка на роль молодой мамы, которая рано обзавелась ребенком. 

С другой стороны, меня смущало, что они с Марком будут казаться парой. Но потом я оставила эти переживания. Да и такая форма «мать — сын» нечасто встречается в кинематографе. Было любопытно попробовать такую вариацию отношений и показать сокращение дистанции.

Я заметил по твоим прошлым работам и интервью, что для тебя приоритетный жанр — это драма на стыке с комедией. При этом «Страна Саша» лишена ярко выраженного комедийного контекста.

На мой взгляд, фильм как раз вышел комедийным — я сужу по реакции публики. В Берлине публика смеялась практически на каждой фразе, на показе в Москве люди тоже много смеялись. 

В работе над диалогами принимали участие Маша Шульгина и Лиза Тихонова, а они хороши в таком юморе, от которого ты не хохочешь до смерти, но который вызывает легкую улыбку.

В короткометражных работах необходимо заострять жанры, да и вообще «Комментатор» и «Хвалебная песнь» (предыдущие работы Юлии — прим. ред.) немного о другом, о том, о чем можно рассказать в комедийных или даже черно-комедийных красках.

Например, сейчас я снимаю то, что мы назвали черной комедией, и иногда задумываюсь, попадаю ли я четко в этот жанр. Мне легче работать на стыке драмы и комедии, где есть и лирические моменты, и смешные. В общем, тот жанр и концепт, который получился в «Стране Саше», — это ровно то, что я и планировала сделать.

Чего бы ты хотела пожелать личной стране каждого из тех, кто посмотрит твой фильм?

Я думаю, что очень важно понять, в чем особенность твоей внутренней страны, в чем ее моральный кодекс и принцип, и уметь сообщить об этом, не нарушая личных границ внутренней страны другого.