Фрэнсис Форд КопполаМы сами Прометеи, можем добиться всего, чего захотим

Михаил Моркин. Вы говорили, что «Мегалополис» — это фильм, который вы не знаете, как снимать. Многие зрители, вероятно, не знают, как его смотреть.

Фрэнсис Форд Коппола. Давно пора понять, что кино — это индустрия. Как, скажем, пищевая промышленность. Там догадались сформировать у людей привычку потреблять, придумав чипсы, которые хочется есть без конца. Однако кино — это не только развлечение, но и искусство. А к искусству должны быть требования. Как и еда, оно должно содержать питательные вещества. Кино обязано просвещать, рассказывать про современную жизнь, заставлять зрителей задумываться, где они живут. Я пытался добиться этого.

Михаил Моркин. Киноиндустрия вас не поддержала.

Фрэнсис Форд Коппола. Я хотел рисковать, а киностудии не любят этого делать. Я убежден, что искусство нельзя делать без риска. Как детей нельзя делать без секса… Хотя уже можно, но это не лучший способ. Мой фильм о том, что нужно не бояться прыгать в неизвестность. Мы же все гении. Человечество — это одна большая семья гениев. Нет такой проблемы, которую мы не могли бы решить. Однако ничего не выйдет, если мы не признаем нашу гениальность. Политики говорят: «Вот эти люди животные. Их надо просто уничтожить». Но они ведь говорят о нашей семье, о детях, которые умирают сегодня по всему миру и на Ближнем Востоке. Эти дети могли бы стать новыми Моцартами, Архимедами, Ньютонами, Гёте или другими чудесными творцами. Мы должны принять нашу семью, восхищаться ею, защищать всех детей. Все дети — наши дети, и нужно заниматься их образованием, чтобы они раскрыли полностью свой потенциал. Им же потом и придется делать наш мир лучше. С детьми нужно советоваться и спрашивать их мнение.

Михаил Моркин. Вы оптимистично смотрите на мир.

Фрэнсис Форд Коппола. Потому что я люблю всех детей. И наших, и ваших. Наше будущее зависит от того, примем ли мы то, что мы все — одна семья, все кузены. Евреи говорят «шалом», арабы говорят «салам». Они кузены. Дети — наше сокровище, которое нужно защищать. Им предстоит придумать концепции и идеи, которые превратят наше серое настоящее в рай. Я верю в это.

Михаил Моркин. Ваши фильмы в XXI веке полны фантазии и поэзии. Вы не снимали реалистичных фильмов со времен «Благодетеля».

Фрэнсис Форд Коппола. Я люблю реализм, неореализм. Вчера я посмотрел большой коммерческий фильм — «Смерч 2». Это совсем другое кино. Очень дорогая постановка, хорошие сборы. Однако тема как у меня — молодые люди могут найти решения многих проблем. «Мегалополис» просто снят в другом стиле, а кино надо снимать во многих стилях. Я верю, что кино наших внуков будет невообразимым. Они изобретут новые вещи, про которые мы даже не думали. Такова цель каждого нового поколения. Молодые люди бегают быстрее, они выше, чем мы, у них есть технические возможности прыгнуть выше, чем мы. Каждое поколение — это улучшенная версия предыдущего. Ваши дети будут жить дольше, чем вы. А их дети — еще дольше. Мы постоянно улучшаемся во всех сферах. Но есть демагоги, которые не хотят ничем делиться. Политики меняют общественное мнение в зависимости от своей идеологии.

Михаил Моркин. Ваш Цезарь Катилина — тоже мессианский персонаж.

Фрэнсис Форд Коппола. По-моему, он Прометей, который, правда, был эдаким прото-Иисусом. Бог, титан, который украл огонь и дал людям искусство. Искусство — это наши способности, наш талант, волшебный ингредиент человечества. Прометей — не мессия. Его наказали, приковали к скале и пытали за любовь к человечеству. Совсем как Иисуса. Но пришло время для человечества отказаться от страданий. Мы сами Прометеи, гении. Мы можем добиться всего, чего захотим. Я уже старый человек, прадедушка. У меня осталось мало жизни, но я хочу, чтобы наши дети жили в раю.

Михаил Моркин. Ваш фильм — политический?

Фрэнсис Форд Коппола. Я так не считаю. Это параполитический фильм, он находится над политикой. Я не думаю, что политика в будущем будет существовать в том виде, в котором она существует сегодня. Политические лидеры будут меняться как присяжные. Будут приходить на два месяца, а затем возвращаться к основной работе — офтальмологов и художников. Политиками станут обычные люди. Проблема в том, что если ты занимаешь политические посты всю жизнь, то собираешь вокруг себя огромную власть и привилегии. Сфера становится постоянным соревнованием, где каждый хочет урвать побольше влияния.

Михаил Моркин. И что, по-вашему, изменится?

Фрэнсис Форд Коппола. Так необязательно должно быть. В армии есть такая должность, как офицер дня. Он отвечает за все в течение дня, а затем его сменяет следующий. Думаю, политики должны оставаться у власти недель шесть. Тогда исчезнет соперничество, а соперничество — оно везде. Писатели конкурируют друг с другом за гранты в академии. Политики — за власть, привилегии и деньги, потому что тогда они становятся лоббистами.

Михаил Моркин. А студийное кино вы часто смотрите?

Фрэнсис Форд Коппола. Я смотрю все подряд. На самом деле я смотрю кино, чтобы увидеть актеров. Хотя студии сейчас нанимают действительно талантливых режиссеров. Постановщик «Смерча»Ли Айзек Чун снял «Минари», красивейшее кино. Студии нанимают лучших режиссеров, чтобы сломать их и заставить снимать худший тип фильмов — блокбастеры. Блокбастеры снимают без рисков, а искусство должно быть рискованным. Иначе это не искусство. Нельзя по-другому совершать открытия. Успех — это всегда шаг в неизвестность.

Михаил Моркин. Вы критиковали Marvel, но в титрах «Мегалополиса» вы благодарите Джона Фаврорежиссер «Железного человека» — прим. ИК и Райана Куглерарежиссер «Черной Пантеры» — прим. ИК.

Фрэнсис Форд Коппола. Я никогда не критиковал Marvel. Мои слова исказили. Там работает большое количество талантливых и способных людей. Просто зачастую в супергеройских фильмах нет никакой темы. Красивое кино, но ничего не говорит о современной жизни. Говорю же, еда должна быть не только приятной, но и полезной. Фильмы должны что-то говорить нам о мире вокруг.

Михаил Моркин. А «Гладиатора 2» вы уже посмотрели?

Фрэнсис Форд Коппола. Пока нет, но Ридли — настоящий мастер. Я восхищаюсь многими его фильмами. Особенно «Тельмой и Луизой» и «Падением Черного ястреба». Еще у него было неоновое кино с Харрисоном Фордом, очень красивое.

Михаил Моркин. В «Мегалополисе» много заведомо смешных сцен, но критики решили, что вы снимали все абсолютно серьезно. У вас нет славы комедиографа, но фраза «Я люблю запах напалма поутру» — одна из самых циничных и смешных в истории кино.

Фрэнсис Форд Коппола. Вы правы. Критики привыкли рассматривать режиссеров в уже сложившихся рамках. В «Мегалополисе» я намеренно позволил себе быть местами глупым, игривым и смешным. Я хочу, чтобы люди смеялись во время просмотра. Все это безумие в фильме творится не просто так.

Михаил Моркин. Актеры у вас уходят в кэмп. Это импровизация?

Фрэнсис Форд Коппола. Я рассматриваю актеров как соавторов. Я не думаю, что режиссеры как-либо «достают великую игру из актера». Актеры сами все делают. Моя задача — найти в нужное время нужные слова, чтобы вдохновить их, помочь понять персонажа. А его дух затем завладевает ими как призрак.

Михаил Моркин. «Мегалополис» — это же ваша автобиография? Художник ищет новый язык, а его не понимают. Об этом же был «Такер: Человек и его мечта».

Фрэнсис Форд Коппола. Безусловно. Престон Такер тоже предлагал новые идеи. За это его уничтожили. Они не хотели даже видеть его машины, держались за старую систему. Знаете, Ватикан тоже нанимал великих художников и контролировал их искусство. Тот, кто наймет больше всего художников, тот контролирует мир. Сегодня большинство художников нанимают бренды. А те компании и семьи, что ими владеют, контролируют мир. На самом деле все мои фильмы автобиографичны, не только «Мегалополис». В «Крестном отце» я был молодым парнем, у которого не было власти, но были макиавеллиевские идеи. В «Апокалипсие сегодня» я — безумцец-мегаломаньяк Курц. В «Садах камней» я — отец, потерявший сына. Так что ничего нового.

Михаил Моркин. Кстати, о байопиках. А вы видели сериал «Предложение» про съемки «Крестного отца»? Там же все переврали, как так?

Фрэнсис Форд Коппола. Да, там все выдумки! Вы знаете, что я сделал новую версию «Крестного отца 3» под названием The Godfather Coda: The Death of Michael Corleone? Это тот монтаж, какой мы изначально задумали с Марио Пьюзо. Paramount разрешили мне перемонтировать фильм при условии, что я не буду комментировать «Предложение». 

Михаил Моркин. И это предложение, от которого…

Фрэнсис Форд Коппола. Ну хватит! Я не смотрел весь сериал, но там нет ничего правдивого. Ни людей, ни событий. Все бегают на встречи по студии! А в то время Paramount проводила все собрания в Беверли-Хиллз. Ну и наша работа с Марио Пьюзо шла совсем иначе. Большую часть фильма мы написали в казино в Рино.

Михаил Моркин. А вас самого не привлекает формат сериала?

Фрэнсис Форд Коппола. У меня есть четырехсерийный проект под названием Distant Vision. Надеюсь, я проживу достаточно долго, чтобы его закончить. Но он должен быть снят в реальном времени, иначе мне не интересно. Я верю, что появится «живое кино», которое будут снимать одним дублем в реальном времени.

Михаил Моркин. Вы занимались цифровым кино задолго до Голливуда. Не думаете, что интернет и короткие форматы убили способность зрителей смотреть? Даже «Мегалополис» стал популярным в TikTok.

Фрэнсис Форд Коппола. Мне кажется, благодаря «Барби» и «Оппенгеймеру», наоборот, началось возвращение к длинным нарративам. Люди снова полюбили смотреть кино в кинотеатрах. Я совершенно уверен в том, что кино лучше смотреть в зале с другими зрителями, получая совместный опыт. Я помню, как смотрел в кино Стэнли Кубрика и Дэвида Лина. Я ходил смотреть «Лоуренса Аравийского» с друзьями, этот опыт я никогда не забуду.