«Синонимы» — один из лучших фильмов Берлинского фестиваля и 2019 года. Объясняем, что это за кино

Главного героя «Синонимов» зовут Йоав — это версия на иврите имени Иоав, библейского полководца, взявшего Иерусалим. Но современный Иерусалим, Париж, новому Йоаву, красивому до чертиков бездельнику, не дастся, наоборот, это Йоав капитулирует перед Израилем.

Энигматично выглядит появление Йоава в Париже. Он (изумительный дебютант Том Мерсье, что характерно, учился актерскому мастерству в Израиле, где его и обнаружил режиссер) врывается из ниоткуда в богатый дом, открывает чью-то абсолютно пустую, совершенно точно необитаемую квартиру ключом, спрятанным под ковриком (знал ли он, что ключ там? разрешили ли ему пожить в этой квартире?), и пытается заночевать в спальном мешке, но через незапертую дверь некто (вор ли зашел в заведомо пустое жилье или злой дух?) мгновенно крадет все вещи новосельца. Абсолютно голый Йоав носится по этажам, завывает, стучится во все двери, затем чуть не умирает от переохлаждения в пустой ванне, пока его не подбирают оттуда Эмиль, наследник богатой фамилии и wannabe-писатель с надрывом (Кантен Дольмер, снимался в том числе в «Молодом Годаре», не в главной роли), и его девушка Каролин, гобоистка средней неудачливости (Луиз Шевильот).

Переезжая, неизбежно перевозишь с собой себя. Режиссер-израильтянин Надав Лапид утверждает, что сюжет «Синонимов» — его личный опыт, что это он прилетел в CDGПарижский аэропорт Шарль-де-Голль и так же узнавал город и себя. И все же его путь похож на все другие самокопания, что закономерно: фильм отсылает и, конечно, к «На последнем дыхании» Годара (а Йоав чем-то неуловимо, но последовательно напоминает героя Бельмондо), и к «Трудностям перевода», и, например, к прошлогоднему «Пылающему», в том смысле, что протагонисты этих фильмов могут сказать о себе и своих приключениях в мире людей:

«Жизнь для меня — большая загадка»Цитата из «Пылающего»

«Синонимы» — это очередная, но никак не вторичная, изложенная в киноформе диалектика переходного периода из ниоткуда в никуда, экранизированная попытка переродиться наперекор жизненным обстоятельствам, снятая странно и страстно, с ближневосточной экзальтацией и западноевропейской почтенностью. В кадре почти ни разу (только во флешбеках) не появляется сам Израиль, проживающий день ото дня все тот же комплекс XX века, атакующий на упреждение, самоутверждающийся в войне с Палестиной как государство не беззащитное, не как вечная жертва Шоа, но как сильная, мужественная и самобытная нация. У Йоава тоже есть незалеченная (и незалечимая) рана, которую не выложишь из чемодана. У его посадочного талона на Париж есть корешок без перфорации, который не оторвешь.

Разрешения национальный вопрос традиционно не находит. Еврей попытается изо всех сил стать французом-космополитом, откажется говорить на иврите, поработает и охранником в израильском консульстве (где встретится с парижским сионистским движением, которое его смутит и отвратит от себя), и моделью для любительских гомоэротических видео, зацепит краешком прелесть жизни на разрыв аорты (в антитезе к субординированности израильской армии, где Йоав служил до переезда в город свободной любви), захочет прочувствовать эту жизнь, но его попытки обречены. Сколько бы он ни ходил с прямой спиной в вечно модном желтом пальто, сколько бы ни зубрил французский словарь синонимов, он все равно не часть прогрессивного мира, он лишь один из элементов бесконечного синонимического ряда к этому миру.

Вот об этом и снят лучший, на мой взгляд, фильм Берлинале-2019, несомненно зрительский, необычайно уютный, парадоксально красивый, чертовски сексуальный (хотя обнаженная натура в нем есть, но при этом постельных сцен — никаких). В нем изумительная камера, все время скачущая: иногда идет съемка от первого лица, словно из глаз героя, а иногда оператор просто задорно размахивает ею из стороны в сторону, как мальчик, бегущий из школы домой и мотающий в руке портфелем. Он необычайно тонко и бережно смонтирован Арой Лапид, матерью Надава, для которой «Синонимы» стали последним фильмом (посвящение ей следует на первом же экране титров, венчая неизбежное возвращение Йоава к корням). Тем символичнее, что картина Лапида станет последним шедевром Берлинале за номером 69 эпохи Дитера КоссликаДиректор Берлинале, ушедший в отставку: следующий Берлинский фестиваль в 2020 будет делать бывший начальник смотра в Локарно. Фестиваль потерял самоидентичность политического смотра (теперь и Канн, и Венеция тоже очень политизированны), лишился бессменного директора, и в ожидании юбилея так же, как и главный герой ключевой картины в его конкурсной программе, совершает фазовый переход от себя к себе в попытке обнаружить пункты отправления и назначения.