Сладкий и гадкий: «Ангел» Луиса Ортеги — аргентинский триллер про красивого преступника

Начало 70-х. Белокурый подросток пробирается на чужую виллу, берет что-то по мелочи и обворожительно танцует под собственный закадровый монолог о том, что он — прирожденный вор. Затем крадет мотоцикл и приезжает домой. Там мама (Сесилия Рот) с отбивными волнуется, что Карлос (Лоренцо Ферро) одалживает так много вещей у друзей. В школе Карлос знакомится (сцена знакомства больше похожа на соблазнение) с Рамоном (Чино Дарин), чьи родители — «профессиональные» воры. Рамон, его отец и Карлос вместе грабят лавку. Отец Рамона впервые дает Карлосу в руки пистолет. Первый выстрел будет в стену, второй — уже в человека.

Одно из ключевых убийств в фильме происходит под аргентинский кавер на The House of a Rising Sun. Карлос убивает, не задумываясь, как ребенок, который стреляет из игрушечного пистолета. Белая майка, кожаная куртка, мотоцикл — все это делает его похожим на Джима Старка — героя Джеймса Дина из хорошо известного фильма Николаса Рэя «Бунтарь без причины». Карлос действительно бунтарь. Подобно Старку, он бунтует против тихой законопослушной, но такой скучной жизни родителей. Карлос ворует, как будто забирает свое, а стреляет, как дышит. В то же время он так хорош собой, что за один томный взгляд из-под копны светлых вьющихся волос зритель готов простить ему и убийство престарелого коллекционера, и даже дуло пистолета, направленного в голову собственной матери (Карлос пытается отшутиться, что пистолет не настоящий).

Прототип героя, Карлос Робледо Пуч, был арестован в 20 лет и осужден за 11 убийств и больше 40 ограблений, отбывает пожизненный срок. Пресса прозвала Пуча «Ангелом смерти» за очаровательную внешность: как и Карлоса в фильме, его сравнивали с Мэрилин Монро. На момент ареста самым длительным сроком заключения по аргентинским законам было пожизненное, с обязательным условно-досрочным освобождением после 45 лет в тюрьме. Однако преступления «Ангела» были настолько дикими, что законодательство изменили, чтобы Пуч не вышел на свободу до тех пор, пока жив хоть кто-то из родителей его жертв.

Однако «Ангел» аргентинца Луиса Ортеги — это не жестокая драма о зверских преступлениях и не психоанализ жизни психопата. По словам режиссера, его всегда привлекали истории преступников, в первую очередь — в плане эстетики: «Меня всегда завораживали их образы и никогда — насилие, поэтому я решил сделать фильм максимально красивым, своего рода подарком зрителю». На поверку его картина оказывается гомоэротической трагикомедией с прекрасным мелодичным саундтреком, пластичными героями и черным юмором. В аргентинском прокате такому подарку оказались рады: картина пользовалась парадоксально большим успехом и даже выдвигалась на «Оскар».

Реальная история менее эстетична. В жизни убийца Пуч был более жестоким, и, кроме убийств, промышлял похищениями и изнасилованиями. У Ортеги же Карлос все делает так наивно, как будто сам не ведает, что творит, и в финале все зрители должны быть на его стороне. Почему Ортега сознательно занимается мифотворчеством? Потому что нет ничего скучнее, чем правда, и нет ничего веселее, чем вымысел. Его Карлос — обаятельный преступник, красивый ребенок, латентный гомосексуал, влюбленный в Рамона, но не осознавший свою сексуальность в силу юного возраста. В фильме есть сцена, в которой парочка грабит ювелирный магазин и долго смотрится в зеркало. Наверное, под влиянием продюсеров, братьев Альмодоваров, этот кадр напоминает фотографии Пьера и ЖиляПара фотохудожников, работавшая в эстетике китча и поп-арта. Да и вся история Карлоса, рассказанная Ортегой, — это такой обрамленный розовой виньеткой романтический поп-арт, невыносимо сладкий, но с горьким финалом. Он убивает, но все его жертвы — или напыщенные буржуа, или незатейливые копы. Гораздо приятнее симпатизировать преступнику, который просто родился без царя в голове, а потом вступил на путь Бонни и Клайда. Луис Ортега — не мастер этических формул, зато прекрасно погружает в тарантиновский аттракцион триллера, в котором можно проронить слезу только по единственной жертве — тому, кто так похож на Мэрилин Монро.