Любимое здание №1: «Колумбус» Когонады и целебная сила архитектуры

«Архитектуре не нужны слова. Всё скажут слезы».

Филип Джонсон

Носящий имя знаменитого мореплавателя Колумбус — уютный городок с населением чуть меньше 50 тысяч, расположившийся на юге Индианы (не путать с шумным мегаполисом в штате Огайо). Он мог бы затеряться пыльным пятном на карте, однако богатая архитектура делает его важным туристическим маршрутом. Режиссер Когонада признавался в интервью, что для него «очень важно ощущение пространства. Меня трогают не столько истории, сколько места». Вероятно, поэтому он, выбирая название, подчеркнул особое место архитектурной Мекки и ту роль, что в «Колумбусе» отводится зданиям, например масштабной резиденции Миллера.

Знакомство с Колумбусом начинается с внушительного моста Роберта Н. Стюарта, который необходимо преодолеть, чтобы увидеть нечто большее, чем просто название на приветливых билбордах. 20-летняя Кейси (Хейли Лу Ричардсон) выросла в этих местах и полюбила здания родного города. Окончив школу два года назад, она не стала поступать в колледж, чтобы приглядывать за нестабильной матерью, борющейся с наркозависимостью. Девушка работает в Мемориальной библиотеке Клео Роджерса, а в свободное время ходит на лекции по архитектуре.

Одну из них должен провести именитый профессор из Южной Кореи Чже Ён Ли, специализирующийся на модернизме, но ему внезапно становится плохо. К постели впавшего в кому отца из Сеула прилетает 40-летний переводчик Джин (Джон Чо), с которым они давно не общались. Профессор посвящал все время студентам и архитектуре, практически не обращая внимания на сына, который, кажется, и не против, если родитель скончается в США, избавив от долга скорбеть «напоказ», как это принято в Южной Корее.

Герои случайно знакомятся, когда Кейси выходит покурить во время рабочего перерыва, а Джин неподалеку общается по телефону с издателем. Сначала непредвиденные, их встречи и разговоры об архитектуре станут постоянными. Для нее это возможность выговориться, отвлечься от рутины и познакомить гостя с местными достопримечательностями. Для него — косвенно выяснить отношения с отцом, понять его увлечение, к которому он показательно равнодушен. Прогулки по «любимым зданиям» Кейси становятся для обоих своего рода терапией. Тем более что Джин с четырех лет жил в Колумбусе, не понимая очарования города для отца. «Когда ты больше узнаешь подобные вещи, вдруг место, где ты прожил всю жизнь, начинает восприниматься иначе», — скажет он в какой-то момент. Взглянуть на знакомое по-новому — все равно подобно открытию, дарящему умиротворение и чувство подлинной красоты.

Чтобы продемонстрировать великолепие памятников архитектурного модернизма, Когонада тоже примеряет роль «гида», не стесняясь использовать широкоугольную оптику. Вот здание газеты The Republic и Городская ратуша, построенные фирмой «Скидмор, Оуингс и Меррилл». Вот Конференц-центр Irwin (бывший Irwin Union Bank) работы Ээро Сааринена и Северная христианская церковь — его же последний архитектурный проект. Каждое действие (план-эпизод) проходит на фоне или внутри конкретного сооружения, отображая динамику между персонажами. От случайного знакомства в центре — на нейтральном фоне библиотеки — до локаций, связанных с личными и порой болезненными ассоциациями. Начальная школа Клифти Крик, где училась Кейси. Региональная больница Колумбуса, где лежит Чже Ён Ли.

Любоваться этими внушительными сооружениями можно бесконечно, учитывая, что большинство сцен (зданий) сняты при умиротворяющем естественном освещении. Особенно это заметно на контрасте с заурядным пригородом, где живет Кейси. Её квартиру Когонада показывает в полумраке, нередко вечером или в сумерках, противопоставляя одноэтажную Америку светлой невесомости модернистских построек. Любовь к архитектуре в темном жилище девушки выдают только декоративные стеклянные шары — попытка скопировать дизайн из резиденции Миллера, где много безделушек на полках гостиной. Это один из намеков, что комфорт героини весьма хрупок: она «застряла в моменте», на что также указывает их с Джином «вечное» возвращение к уличным часам.

У Кейси есть работа, но к обязанностям она относится без особого энтузиазма. Замкнутый круг житейских привычек лишь оттеняет непростые отношения с матерью, которая периодически игнорирует ее телефонные звонки. Нагляднее всего конфликт девушки с окружающим пространством вскрывается в миг отчаяния, когда она исступленно танцует ночью около школы — под песню Eat the Night и озаряемая лишь светом фар. В такие моменты ей больше не к кому обратиться за помощью и поддержкой, кроме едва знакомого Джина. Тот привык существовать в своем герметичном мире, не отвлекаясь на людей. Его визит в другую страну и проживание в квартире отца напоминает посещение музея: он даже не наводит в доме порядок, брезгуя прикасаться к «чужим» вещам. Шапка, книги, фотоаппарат — всё это часть жизни человека, которого Джин никогда по-настоящему не знал и не понимал. Отстраненность героев Когонада подчеркивает практически в каждом кадре, когда они не делятся сокровенным. На фоне живописных сооружений Джин всегда где-то в углу или с краю, статичные планы пустынных улиц сопровождает приглушенный саундтрек, а их с Кейси одиночество лишь изредка нарушают прохожие или малочисленные группы туристов.

Ближе к финалу Джин и Кейси снова оказываются в центре города, обедая на ступенях Городской ратуши. Его архитектурная особенность — две навесные стены перед вогнутым застекленным входом, которые не смыкаются посередине. Они словно парят в воздухе — подобно героям «Колумбуса», которые проделали длинный путь навстречу друг другу. Именно здесь Джин признается Кейси, что почувствовал то, о чем говорил отец. Так и хрупкий симбиоз главных героев позволяет зрителям фокусироваться на архитектурном окружении в попытках преисполниться тем самым ощущением подлинности, трепета, какие сопровождают встречу с произведением искусства. Таким образом, можно практически пережить опыт «экскурсии», будто «на самом деле» следуя от достопримечательности к достопримечательности, выбирая свое «любимое здание».

Кстати, под номером два у Кейси — Irwin Union Bank. Объясняя Джину свой выбор, она выдает целую историческую справку, а в ответ получает:

«Тебе нравится это здание в интеллектуальном плане из-за всех этих фактов? Мне интересно, что тебя впечатлило, что тебя трогает в нем?»

Ответа не слышно — камера остается по другую сторону стеклянной перегородки банка, но улыбка и движения губ говорят намного больше, чем просто слова.

Кейси действительно понимает и ценит окружающее пространство — не только за его урбанистический комфорт. Гуляя по родному городу, она смотрит по сторонам, наслаждаясь окружением и даже не залипая в смартфон. «Умный телефон — глупый человек», — говорит она, демонстрируя пренебрежение к современным девайсам. По ее мнению, социальные сети ввергают человека в пучину информационного шума, «перегружая» и отвлекая от прекрасной повседневности. Этой мысли вторит искусствовед и архитектурный критик Григорий Ревзин, пишущий, что в постиндустриальную эпоху город обрел конкурента в лице интернета. И все-таки у архитектуры есть одно преимущество, которое профессор называл «модернизмом с душой» — мистическую силу исцелять не только тело, но и душу.

Во время разговора напротив Региональной больницы Колумбуса, спроектированной Робертом Стерном, Джин вспоминает о найденной у отца книге Джеймса Полшека. Исследователь полагал, что здания способны лечить, а архитекторы выступают своего рода докторами. Похожую идею высказывал и другой великий зодчий XX века — Ле Корбюзье. Он утверждал, что дизайнерские и градостроительные решения не ограничиваются созданием функциональных или эстетичных пространств, но способны позитивно управлять человеческим поведением. Известно также эссе «Скрытое измерение» (1966) американского антрополога Эдварда Холла, который разработал концепцию социальной и культурной сплоченности, исследовав, как люди реагируют на различные типы пространств.

Есть даже медицинские исследования о влиянии архитектуры на мироощущение, настроение, работоспособность и здоровье человека. Здания могу формировать модели поведения, вызывая тревогу, агрессию или, наоборот, чувство общности. Бессознательно люди тянутся к благоустроенной и привлекательной среде. Красивые здания вдохновляют, однотипные серые фасады — угнетают, а композиции с агрессивными цветами и фактурой — провоцируют отторжение или тревогу. Архитектура вообще обладает большей силой воздействия, чем остальные виды искусства, затрагивающие сознание, но не повседневное бытие.

В конце фильма Джин и Кейси оказываются у моста Роберта Н. Стюарта, обозначая готовность жить дальше, отпустив груз прошлого. Она все же решается сделать шаг вперед и покинуть Колумбус. Он, напротив, остается — в надежде, что отец выйдет из комы. Их совместное времяпрепровождение позволило ему по-другому взглянуть на доселе отталкивавшие места и архитектуру в целом, тем самым побуждая принять Чже Ён Ли, чья искренняя любовь к зданиям была сродни религии.

Искусство архитектуры всегда действует как бы «из тени», незаметно нависая над персонажами и обрамляя их переживания. Оно выступает своего рода «местом силы», переживая с людьми и горечь, и духовную реинкарнацию. В это верил отец Джина — возможно, стоит поверить и нам.