Максим Печерский: сам себе и небо, и луна

Фильм Максима Печерского «Год белой луны» длится всего 21 минуту, но пунктирно рассказанная в нем история не требует длительной экспозиции или системы драматических актов. Точнее сказать, это и не история вовсе: истории движутся вперед от пролога к эпилогу, сюжеты развиваются и приходят к какому-то итогу, а отношения сына с матерью в «Годе белой луны» не движутся и не развиваются. Эта ситуация статична и потому рассказана последовательностью статичных планов, внутри которых почти ничего не происходит. Большую часть хронометража мы наблюдаем один и тот же ракурс некой неуютной комнаты с телевизором Samsung, окруженным цветами в кадках; на его экране мелькают вынутые из контекста образы — пейзажи, люди, животные. В них иногда можно обнаружить абстрактные ассоциации с диалогами, которые звучат за кадром, — телефонными разговорами молодого режиссера Максима, уехавшего изучать кино в Москву, и его матери, проживающей в Екатеринбурге. Как уже нетрудно догадаться, главный герой «Года белой луны» — сам его автор Максим Печерский; диалоги с матерью документальные; комната с белыми стенами и телевизором, вероятно, его собственная.

Можно было бы назвать «Год белой луны» комедией, памятуя о парадоксальном жанровом определении «Вишневого сада». Взятые из жизни диалоги напоминают о чеховском драматургическом принципе — их участники говорят каждый о чем-то своем и друг друга как будто не слышат, что местами производит почти абсурдное впечатление. Мать Максима не то чтобы не принимает гомосексуальность сына, а просто отказывается в нее верить. Она перебивает его рассказ о своих чувствах рассуждениями о ретроградной Венере, а на прямое и однозначное заявление: «Я не занимаюсь любовью с женщинами» — отвечает, будто бы не понимая: «Так ты займись».

Мать верит в астрологию, то есть считает, что судьба подчиняется законам и правилам и что жизнь можно контролировать, если эти правила изучить. Максим не возражает ей и иногда даже подает вежливые ответные реплики, но сам он, похоже, находится в глубокой растерянности и неопределенности. Герой не говорит этого матери прямо, но по некоторым репликам можно понять, что он, скорее всего, в депрессии. Фильм начинается с новости о том, что Максим расстался со своим бойфрендом, с которым они встречались год. Дальше он рассказывает сон о приеме у психоаналитика, а когда мать звонит ему в день рождения, Максим в ответ на поздравления бормочет, что никак не празднует. Эти знаки, которые считывает внимательный зритель, мать героя игнорирует. Зато настаивает на том, чтобы день рождения он встречал в белом, поскольку для Максима наступает «год белой луны». Тот исполняет просьбу парадоксальным образом: в единственном кадре фильма, где мы (кажется) видим самого Максима, он танцует, завернувшись в белый тюль наподобие платья невесты с фатой.

Максим не общается с небесными телами — он наедине со своей судьбой. Если было бы нужно одним словом определить, о чем «Год белой луны», то самым точным было бы «одиночество». (Оно относится не только к Максиму, но и к матери, которая безуспешно пытается найти себе нового мужчину.) Именно поэтому в кадре почти нет людей, а два героя друг для друга существуют только в призрачном режиме голоса, отделенного от тела. Так было в «Новостях из дома» — фильме Шанталь Акерман, поэтике которой наследует Печерский. В этом маленьком шедевре кинематографического минимализма статичные виды пустых улиц Манхэттена, куда переехала режиссерка, озвучены письмами ее матери, отправленными дочери-эмигрантке из Брюсселя. В этих текстах сквозит та же родительская обида на ребенка, уехавшего строить собственную жизнь на другом месте. Но разреженные, правильные композиции кадров с анонимными городскими пространствами сообщают ощущение самой Акерман от жизни в чужом городе. Заглавие фильма противопоставляет ее новое место «дому», в котором осталась мать. Эту ключевую для Акерман тему развивают и другие ее работы, где отсутствующий дом заменяют эрзацы — гостиничные номера и съемные квартиры. Такое же ничье пространство несколькими кадрами-штрихами изображает и Печерский.

«Год белой луны» — фильм об отношениях поколений, снятый с точки зрения нынешних 20-летних руками одного из них. Кроме того, это, конечно, редкий для России образец квир-кино. Но пластическое решение фильма подсказывает, что прежде всего это фильм именно о пустой комнате. То есть о пространстве, которое человек выкраивает для себя, отгородившись от недружелюбного мира, — но потом убеждается, что спрятаться в нем невозможно.