В начале года на ханты-мансийском фестивале «Дух огня» прошла потенциально опасная премьера — в российской программе там победил дебютный «Аутло» Ксении Ратушной — с матом, обнаженкой, ЛГБТ-пертурбациями и прочим свободолюбием. Местные жители сперва повозмущались в соцсетях, но показ прошел более чем мирно — с активным участием сибирского зрительского молодняка. Спустя полгода, когда фильм добрался до проката (премьера намечена на 29 октября), многие кинотеатры стали отказываться от показа ленты, которой Министерство культуры выдало прокатное удостоверение, а фестиваль в Ханты-Мансийске оштрафовали и угрожают лишить государственной поддержки. Полгода назад Егор Беликов объяснял, почему общественный вкус пережил нанесенную пощечину так легко. Теперь на фильм и текст можно взглянуть под новым углом.
«На большом мониторе полудети делают это»
Кровосток
Мужчина с длинными рыжими волосами в верхней половине смокинга и трусах с туфлями-лодочками замысловато танцует лезгинку. Священнику с бородой ритмично делают минет. Крупным планом неэрегированный член, полная дама в частях армейской униформы, старуха — обе заняты делом. Кожа, латекс, блестки, вино, чаша, стробоскоп. На фоне — саксофонная музыка, заставляющая вспомнить о легендарном бадминтонном матче. Феллиниевская оргия расслаивается, двое — Аутло (Елизавета Кашинцева, актриса с незабываемо острым лицом) и ее соглядатай — равнодушно идут с ярко-красным фаером по дороге в «Пятерочку», где кого-то убивают, и им ничего за это не будет.
«Что вы себе позволяете?» — «Все. Я позволяю себе все».
Аутло везут к некоему генералу, где ее принуждают к жестокой фелляции — очевидно, в рамках некоей суровой договоренности.
Дебютантка Ксения Ратушная сняла этот фильм на свои деньги — несомненный подвиг в наши суровые времена добровольно-принудительной господдержки. Очевидно, что центральная сюжетная фигура — почти что крепостное подчинение Аутло своему silovik, которое дает ей в обмен право не следовать никаким правилам, включая законодательство, — вдохновлена жизнью Ратушной, в миру владелицы пиар-агентства. Говоря проще, фильм «Аутло» — это акт свободолюбия, осуществленный Ратушной на средства, полученные по неким неназванным (по личной просьбе режиссера) и, возможно, унизительным для автора госконтрактам.
Для Ратушной подлинное беззаконие — это полнота самовыражения, которую она реализует, снимая при этом в основном о сексе. Несчастного забитого преподавателя-гея (Сергей Епишев) в учительской после первой же сцены, где ученики унижают его за картины Босха (апелляции к Босху, Кафке — осточертевшее общее место) домогается губастая учительница. На школьную оргию приходит Аутло и претенциозно заявляет:
«Тебе не скучно так стандартно развлекаться? Ты вообще читал «120 дней Содома»?»
В фильме раза три задается вопрос типа: «А ты ваще читал?» — после чего следует название книги, кажущейся Ратушной интеллектуальной или хотя бы интеллигентской. Навязчивое даже не аллюзирование, а зачтение вслух списка внеклассной литературы.
«У Набокова поэзия в каждой строчке»
— в каждой почке и каждом листочке.
До поры Ратушная вроде бы изображает к происходящей звенящей пошлости всяческое пренебрежение. В атмосферу токсичной маскулинности попадает скрытый школьный гей (Виктор Тарасенко), который влюбляется в генерального bully (Глеб Калюжный, актер и рэпер — что само по себе более чем симптоматично — с животной, неконтролируемой злой харизмой) и, чтобы попасть в его окружение, притворяется гетеронормативным, но, конечно, быстро выдает себя — нелепейшим образом, принявшись мастурбировать на мужские фото, пока в комнате ждет подаренная ему девушка.
«Аутло» © Irony Production
Вообще, часть про школьников самая ненарочно увлекательная. Supreme, тату на лице, тотал-блэк-лук, ультранасилие, закладки с кокаином.
«На Фейса пойдешь? — Да *** [за каким резоном] он мне сдался».
Зажратое поколение вседозволенности и уверенных поставок веществ, соответствующих ситуации. На хате смыв в унитазе производится кровью — жизни юнцов в этой фантастической России утекают в канализацию. Эпоха мефедронового шика, возможно, впервые так неприблизительно показана в российском кино. Там, наверное, вообще не надо будет умирать.
«Аутло» © Irony Production
Куда более двусмысленной и неаутентичной (вследствие тотального отсутствия у автора артикулированного отношения к эпохе) остается якобы перверсивная линия с советскими травести/трансгендерами (здесь между этими двумя глубоко раздельными понятиями нарочно оставлена нехилая демаркационная зона путаницы). На секретной пьянке для гэбни тесть-генерал позволяет зятю-офицеру переспать с любой танцовщицей — и там находится одна-единственная гендерно-ненормативная (Евгений Шварцман).
Безрезультатная напыщенность местной интриги особенно заметна, как эрегированный сосок через тонкую сорочку, в генеральном сюжете про альтер эго Ратушной — заглавную Аутло. Русский подростковый бунт останавливается, добравшись до навязчивого символизма родом из Ренессанса, воплощенного здесь на уровне кустарных стилизаций из квестов в комнате: цветы, гипсовые бюстики, плетки, рапид, кружева. Для исчерпывающего комментария о том, что свобода, цитируя незабвенную мысль одного из участников того самого бадминтонного первенства, лучше, чем несвобода, здесь по-барочному много изобразительных средств: пресыщенность Ратушная воплощает по-дебютантски чрезмерно.
Кстати, любопытный нюанс стиля нового аутёра (о которой мы еще наверняка услышим, раз уж у нее есть гипотетическая возможность снимать что угодно в обход цензуры): Ратушная имеет нездоровую тягу к простейшим парадоксам из Википедии. Школа, состоящая из класса, коридора и двора, который весь почему-то сделан из концентрических бетонных окружных дорог на высоте (возможно, предполагалось, что подобная почти эшеровская архитектура натолкнет нас на мысли о бесконечной бесцельности жизни). На вписке подростки играются с бутылками Клейна.
Обнаженных тел barely legal актеров, впрочем, мало, чтобы это, пардон за вульгарность, заводило. Наивная прекраснодушная девичья мечта с задней парты о пусть покупной, пусть жестокой, но любви — в основном плотской, для простоты. Порно, в котором маловато и секса per se[как такового], и ощущения оголенной, как пенис артиста, жизни — даже в сравнении с обычным amateur-жанром (тем, которого еще не коснулась индустрийная стандартизация образов, сюжетов и поз, благодаря чему продукция становится неотличимой от студийной). «Аутло» — экранизация эротической фантазии, при этом преподнесенная как если не реалистическое произведение, то хотя бы псевдореалистическое. В этом смысле ситуация аналогична той, где Кристофера Нолана остроумно ругали за фильм «Начало», мол, сны героя, являющиеся местом действия, по которым путешествует команда промышленных шпионов, — слишком уж унылые. Ну не может сниться даже самому занудному предпринимателю лишь абстрактный Нью-Йорк и фешенебельный горнолыжный курорт — нет ни летающей кошки с человеческим лицом, ни более сложной образности, словом, нет подсознательных фантазмов — одна суконная обывальщина. «Аутло» впадает в тот же раж, в который впадают российские журналисты, когда им нужно вписать в текст матерное слово, и они придумывают, как в этот раз остроумно обойти запрет Роскомнадзора: само слово неизбежно придется прикрыть астерисками, а вот дальше в квадратных скобках можно написать что-нибудь эдакое. Как в этой цитате из фильма «Аутло»: «Ты, кроме айфона, хоть с кем-то ***шься [совокупляешься]?» Фильм испещрен подобными сентенциями в духе той самой из фильма «Кислота» Горчилина, которая многих взбесила, но вообще задумывалась автором как самоироничная: «Что мы можем дать миру, кроме зарядки для айфона?» Ратушная готова показать все, но при этом сама не замечает, что недоговаривает. Стыдно, когда видно? В общем-то, уже давно нет.
Само по себе не преступление, но недостаточно и чистой интенции снять дерзко, остро, как скулы артиста Калюжного. Если предположить в рамках известной дилетантской дихотомии, что все режиссеры делятся на эксгибиционистов и вуайеристов, то Ратушная — однозначно эксгибиционист. Но в то же время она столь застенчиво представляет нам свою грезу о мефедроновой турбовписке, куда ее саму, вероятно, не пустили бы, что она кажется вуайеристом по отношению к порожденной ею фантазии — подсматривает за собственной сексуальностью в оставленную для себя приоткрытую стыдливую щелочку.
России нужно давать по лицу. Но замахиваться стоит сильнее.
Читайте также:
К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:
Google Chrome Firefox Safari