С вами говорит телевизор: Ларс фон Триер возвращается в «Королевство»

Отстраненная пенсионерка Карен (Бодиль Ергенсон) досматривает культовый сериал «Королевство» — два сезона упоительного бреда, которые Ларс фон Триер выпустил на датском ТВ в середине 1990-х. Женщина бормочет себе под нос, ругается на отсутствие внятной концовки, аккуратно записывает в блокнотик имена героев и отправляется спать, предварительно привязав себя к кровати. А проснувшись, отправляется в тот самый Королевский госпиталь (место вполне себе реальное). Прямо на его пороге происходит чудо. Заиграет знакомая тревожная музыка, холодная синева кадра сменится уютной сепией. Врата «Королевства» снова открыты — и для загадочной Карен, и для зрителей по эту сторону экрана.

Даже фанаты датского трикстера не надеялись, что третий сезон его причудливого сериала когда-нибудь увидит свет. Сначала умер Эрнст-Хуго Ярегорд, исполнитель роли шведского врача-мизантропа Стига Хелмера, за ним в лучший мир последовали и другие актеры. Но вот спустя 25 лет Триер вопреки здравому смыслу — а могло быть иначе? — выпускает продолжение сериала (еще одно пересечение с «Твин Пиксом», чьим искаженным отражением является «Королевство»). Место умерших героев заняли их двойники-субституты. Карен, очевидно, выполняет функции мадам Друссе (Кирстен Рольффес) — обаятельной ипохондричной шарлатанки из первых двух сезонов. А ее спутником в безумном больничном мире становится флегматичный санитар (Николас Бро), которого все называют Булдером (Йенс Оккинг), в честь отпрыска Друссе. Александр Скарсгард появляется в роли шведского адвоката (сына, что характерно, предыдущего адвоката, которого сыграл Стеллан Скарсгард). И так далее.

Подобные замены «Королевство» не портят, а, напротив, украшают; это шрамы-напоминания о том, что прошло четверть века. К тому же третий сезон оказывается не столько продолжением первых двух, а витиеватым авторемейком. Не ищите здесь внятного сюжета и продуманной мифологии — возможно, третий сезон всего лишь снится Карен, которая пытается сама довести до ума незавершенные Триером сюжетные линии. Уродливо-ангельский Маленький Брат (Удо Кир) — взрослая голова в теле ребенка — превращается в здоровенного истукана посреди болот, на которых выстроен госпиталь. Хирург Крогсхой (Серен Пильмарк), долгое время находившийся под гаитянскими чарами, наконец-то приходит в себя — и помогает новым Друссе и Булдеру в спиритических приключениях.

Но удивительным образом в стенах больницы не изменилось главное — дух абсурда и ощущение сверхъестественной тревоги все также живут тут бок о бок. «Королевство» продолжает вышибать из зрителя хохот — это не фестивальная заумь для двух с половиной зрителей, а настоящая комедия (именно первые два сезона превратили Триер в национального любимчика, а вовсе не высокопарные «Элемент преступления» или «Европа»). За смешное и трагичное в одном флаконе тут отвечает шведский хирург Хелмер-младший (Микаэл Персбрандт), который, как в свое время и его легендарный отец, прибывает в Данию, чтобы привнести в эту «идиотскую» страну немножко рациональности. Если Стиг в первых двух сезонах сразу принялся плеваться ядом в коллег и пациентов, то сын ведет себя куда обходительнее — но в первый же рабочий день его напаивают до полусмерти. Так что Хелмер-младший слетает с катушек — кричит незабвенное «danskjävlar!» («датские мрази!») на крыше — и даже заходит дальше своего отца, собирая террористическую группу из общества анонимных шведов. А еще героя ждет шокирующее открытие – но тут обойдемся без спойлеров. Другой важный комик-релиф — заведующий отделением Понтопидан (Ларс Миккельсен), двойник Моэсгарда (Хольгер Юль Хансен) из первых сезонов. Чудаковатый врач использует вместо подушки замороженные пакеты с горошком, водит дружбу с мышами и бежит от всякой ответственности.

Короче говоря, наблюдать за возней героев «Королевства» по-прежнему смешно — причем описать этот юмор не очень-то просто, он таится в неоправданно крупных планах, повторениях и непереводимых в текстовый формат фразах. Один из главных гэгов третьего сезона, например, это фраза «Йу-ху!». Ее постоянно использует героиня первых двух сезонов Ригмор (Гита Нербю), которая теперь разъезжает в инвалидной коляске и известна под именем Лифтовой Гоблин, чтобы это ни значило. Но по соседству со смешным всегда таится что-то жуткое — демонический Уиллем Дефо бродит по коридорам госпиталя и планирует использовать червоточину между миром живых и мертвых, чтобы призвать своего еще более зловещего хозяина.

И все-таки — почему «Королевство» возвращается после долгого отсутствия? В середине 1990-х оно позволило Ларсу фон Триеру переизобрести самого себя, радикально сменить интонацию, освежить кинематографическую оптику. Хотя изначально он всего лишь хотел подзаработать на непыльной халтурке для телевидения. Третий сезон же кажется очередным прощанием автора — «Нимфоманка» был режиссерским magnum opus, «Дом, который построил Джек» стал чем-то вроде исповеди, а финал «Королевства» похож на выплату давно обещанного долга. Что делают авторы, которые больше ничего не должны зрителю и уже сказали самые важные вещи? Увы, ответ кажется не очень радостным.

Сам автор, который 25 лет назад паясничал на фоне красного занавеса в финале каждой серии, на этот раз большую часть сериала прячется за ширмой — то ли хитрый волшебник Гудвин, то ли сраженный Паркинсоном вечный невротик, то ли родитель, который отпускает свое произведение на свободу. Раньше Триер жаловался в интервью, что вместе с соавтором сценария Нильсом Верселем они придумали тысячу разных сюжетных линий, которые очень трудно привести к логичному разрешению. И пошутил, что проще всего в финале было бы взорвать в госпитале бомбу — и все на этом закончить. Забавно, что чем-то таким «Королевство» в итоге и завершается, но этот ленивый финальный штрих ничего не портит; умный зритель понимает, что сериал — это не результат, а процесс. Триер может быть и покончил с «Королевством», но ничто не мешает каждому из нас стать Карен — и вернуться туда в беспокойном апокалиптическом сне, который на самом деле никогда не заканчивается.