Все дерьмо, и я дерьмо: «Сторож» — первый фильм-нуар Юрия Быкова

Первые же кадры погружают в «безнадегу точка ру», знакомую по всем прочим работам Быкова: снег, голые еловые ветки, серое низкое небо. Посреди нигде стоит пустая кирпичная коробка невесть когда покинутого ведомственного санатория. Бородатый сторож в свитере (Юрий Быков, впервые со времен «Майора», снятого в 2013 году, сам играющий в собственном фильме) сооружает себе завтрак, расчищает снег, зовет пса Бандита. Он не откликается, потому что его повесили на дереве. Сторож хоронит собаку, а когда стемнело, идет вешаться сам, но ему мешает врезавшийся в ворота санатория внедорожник с пьяной женщиной (Алла Юганова) за рулем. Разгромив и разбив все, до чего смогла дотянуться, накричавшись и нарыдавшись, она засыпает, а наутро в санатории появляется ее муж (Владислав Абашин). Из поведения Веры и Стаса становится понятно, что у ночной супружеской ссоры в чистом поле есть давние и весьма серьезные предпосылки. Чета просит сторожа приютить их. Он соглашается, неожиданно, наверное, даже для себя самого.

Сам сторож тоже здесь от чего-то прячется. Его тайна проясняется с повешенной собакой, ночным поджогом, а также карателями, которые собираются убить его, а он принимает возмездие со стоическим смирением, не пытаясь сопротивляться. Стас и Вера же все еще трепыхаются, устраивают шумные выяснения отношений, то и дело срываются куда-то на джипе, снова возвращаются и пытаются втянуть сторожа в высоковольтный обмен эмоциями, которые уже невозможно делить только на двоих. Когда же начинает казаться, что повествование замкнулось на искореженном треугольнике, на экране появляются новые персонажи на внедорожниках, причем вооруженные.

Впервые фильм Быкова можно полноправно определить как триллер. Черты жанрового кино были присущи и предыдущим работам Быкова, опиравшимся, готов это признать автор или нет, на традицию голливудских b-movies или, скажем, корейских боевиков, в которых тоже всегда находится место социальной критике, ровно в той же степени, что и на быковского кумира Балабанова. «Майор» был понят и в Шанхае, где его наградили тремя призами на кинофестивале, и в Америке, ведь права на его сериальный ремейк купил Netflix — оказалось, что достаточно заменить пару деталей, и исконно-посконная драма про коррумпированных ментов легко превращается в драму про столь же грязных копов из Джерси. Предыдущий фильм Быкова «Завод» — это практически парафраз «Нападения на 13-й участок» Джона Карпентера (1974): две трети в нем занимает перестрелка в замкнутом пространстве, герои четко поделены на своих и чужих, к стычке приводят невыплаты зарплат и чей-то опыт в горячих точках.

Читайте также:

• Дождливая ночь классовой войны в фильме «Завод»

В «Стороже» все бытовые детали и вовсе отброшены. Да, пейзаж, погода и старый советский санаторий узнаваемы, но эта история могла бы произойти где и когда угодно. Бандиты и кредиты нужны здесь только для того, чтобы нарастить немного плоти на конструкцию, отсылающую в данном случае к классическим нуарам. В «Стороже» можно найти все формальные особенности:

• морально несовершенные персонажи, на каждом из которых лежит отпечаток греха; 
• главный герой, убегающий от собственного прошлого, за которое он все-таки будет вынужден расплачиваться; 
• ситуация, в которую он попадает против своей воли и которая становится для него ловушкой; 
• и даже такой редкий в российских широтах зверь, как роковая женщина, катализатор пагубных событий. 

Особого психологизма в этих образах нет, все персонажи фильма — по сути, схемы, наделенные одной-двумя выпуклыми характеристиками, но поскольку перед нами все-таки триллер, а не драма, то большей глубины для того, чтобы картина работала, и не требуется.

Читайте также:

• Город в нуаре и нуар в городе

Мир порочен по определению, положительных героев в нем нет, все они обречены. Это пессимистичное наcтроение подчеркнуто и визуальным стилем фильма, снятого тем же оператором Владимиром Ушаковым, что и «Завод», «черного» в прямом смысле слова: сцены при дневном свете здесь есть, но окончательное впечатление от картины — это вечная ночь, в которой идет вечный снег (выступающий вполне эффективной заменой непременного нуарного дождя). «Все дерьмо. Вокруг дерьмо. Люди дерьмо. И сам я дерьмо», — прямолинейно формулирует кредо фильма сам сторож, и в данном случае речь идет не о России с ее заводами, майорами, дураками, дорогами и неработающим ЖКХ, а о более глубокой и всеобъемлющей экзистенциальной безнадежности. Возможно, это разочарует поклонников режиссера, ожидающих от него новых правдорубских высказываний о том, как все тут у нас несправедливо устроено. Однако Быков едва ли не впервые позволяет себе не выступать с броневика, а просто снимать кино — и в общем пейзаже российского кинематографа, где выступлений хватает, а с историями, за которыми интересно следовать полтора часа, не густо, это жест оказывается едва ли не более радикальным, чем очередное обличение.