За стеклом: сериал «Корона» — масштабное полотно о руинах Британской империи

Перемена актерского ансамбля для третьего сезона стоила долгого ожидания: теперь в кадре — только звезды первой величины. Елизавету II играет получившая недавно «Оскара» за роль в «Фаворитке» Оливия Колман (к слову, она уже представала в образе королевы-матери в «Гайд-Парке на Гудзоне»). Хелена Бонэм Картер очень убедительна в роли неприкаянной принцессы Маргарет. Тобайасу Мензису досталась роль Филиппа, герцога Эдинбургского. Актеры Джош О’Коннор и Эрин Догерти почти фотографически похожи на принца Чарльза и принцессу Анну. В роли Камиллы Паркер-Боулз — Эмералд Феннел, шоураннерка, которой мы обязаны вторым сезоном «Убивая Еву».

Каждая из десяти серий — фактически отдельный часовой фильм: «Корону» можно «читать с любого места». Так, «Маргаретология» — увлекательный урок челночной дипломатии от дебоширки и алкоголички принцессы Маргарет (она целует американского президента Линдона в губы и сочиняет непристойные лимерики). «Принц Уэльский» — роман взросления для чувствительного принца Чарльза и вводная лекция о национально-освободительных движениях. «Аберфан» — трагедия на угольной шахте, рассказанная в той же тональности, что и главный сериал 2019-го «Чернобыль». «Лунная пыль» — пожалуй, самый патетичный эпизод: 1967 год, вся Земля, в том числе королевская семья, с восторгом наблюдает за первой высадкой человека на Луну, и только Филипп никак не может оторваться от телевизора даже после окончания трансляции. Для него полет на Луну не столько веха капиталистического хозяйства, сколько жестокое напоминание: в параллельной вселенной он тоже мог бы быть героем, а в этой ему, серому кардиналу Виндзора, остаются полеты во сне, но никак не наяву.

«Корона» — что-то среднее между документальным фильмом о вымирающих видах и «Сагой о Форсайтах». Не панегирик, но бесстрастный (и порой вольный) рассказ о людях, чья жизнь, на первый взгляд, состоит из «частных самолетов, островов и тигров на золотом поводке»Jet planes, islands, tigers on a gold leash — цитата из песни Lorde — Royals — прим. автора, а на самом деле — это монотонный, изматывающий перфоманс.

Один сезон «Короны» стоит королевские $130 миллионов. Распорядитель этих огромных бюджетов — прижизненный классик, британский сценарист и шоураннер Питер Морган, награжденный орденом Британской Империи и написавший среди прочего сценарий к «Богемской рапсодии». Морган обсессивно увлечен историей британской королевской семьи, и «Корона» выделяется экстраординарным вниманием к деталям: например, советская делегация во втором сезоне прилетает в Каир на аутентичном Ан-12. Шоураннер, чей отец бежал из нацистской Германии, а мать — из Польши незадолго до советского вторжения, — типичный селф-мейд, не замеченный в симпатиях к старому режиму, где главным преимуществом были наследные привилегии. Он поставил перед собой титаническую задачу: до 2021 года снять еще два сезона и рассказать историю королевской семьи целиком — от 1947 года до наших дней.

Британская королевская семья — самая расточительная из европейских монарших кланов: только в прошлом году они потратили £67 миллионов. Разговоры о том, что столь дорогой и, в общем-то, церемониальный институт давно пора упразднить, ведутся уже больше полувека. Однако именно церемониальность, пожалуй, его и спасает: британская Royal Family уникальна не только традициями и фотогеничностью. Прежде всего — это огромный медиабренд.

В 1969 году по инициативе Филиппа в Виндзорский дворец пригласили группу документалистов (этому сюжету посвящен отдельный эпизод третьего сезона). Снятый ими фильм, который потом показали по национальному телевидению, фиксировал будни монаршей семьи и был призван «очеловечить» ее образ. Его посмотрели ⅔ телезрителей — очевидный успех. Однако помимо сближения с народом он вызвал еще один, менее предсказуемый эффект: отныне жизнь Виндзоров превратилась в самое масштабное и непрекращающееся реалити-шоу, аудиторией которого являются зрители по всему миру. Социальный контракт, негласно заключенный между королевской семьей и британцами, гласит: мы согласны мириться с вашим существованием до тех пор, пока вы удовлетворяете нашим потребительским запросам. Вы — контент.

Культ британской королевской семьи тотален и даже имеет локализованные версии. В России его жрецами являются школьницы, влюбленные в погибшую принцессу Диану, и фанатичные преподавательницы английского, живущие сказаниями о «старой доброй Англии» (праведники, без которых не стоит село). В Америке это потребители глянца, в Европе — монархисты. На острове Танна в Вануату исповедуют карго-культ принца Филиппа и молятся ему как богу. Кажется, все хорошо знают функцию королевской семьи, кроме них самих. Все три сезона они рефлексируют, мучительно ищут себя и соревнуются за первенство, чтобы хоть как-то сориентироваться в пространстве. Самую большую трагедию потери идентичности переживают Филипп и Маргарет — супруг Елизаветы и ее сестра.

Филипп был блестящим офицером флота и мечтал дослужиться до адмиральских чинов. Он — воплощение архетипичной маскулинности: с детства обожает технику, армию, спорт, не терпит чужих взглядов. Из-за внезапной смерти Георга VI и коронации Елизаветы в 25-летнем возрасте он вынужден был уволиться с флота и занять должность «первого супруга», вечно второго. У него не было определенной законом функции, а при дворе к Филиппу и вовсе относились как к чужаку и называли «греком» (он был сыном греческого принца Андрея и дальней родственницы британских монархов принцессы Алисы). Из-за прерванной карьеры герцог Эдинбургский фактически остался так и не выросшим разочарованным ребенком, чьи мечты — «стать пилотом», «стать генералом» — не воплотились. Красноречивый момент: Елизавета возвращается со встречи с премьер-министром Энтони Иденом (второй сезон, первая серия), который рассказал ей, что Британия и Франция предоставили Израилю поддержку в отношении военного вторжения в Египет. Филипп начинает увлеченно объяснять ей, почему Суэцкий канал так сложен для прохода кораблей, переставляя на обеденном столе стаканы и перечницы. Когда озадаченный слуга воспринимает маневры сервиза как сигнал к уборке, Филипп почти истерично кричит:

«Прочь! Это мои танкеры!» 

При этом парадоксально, что главное требование к самой публичной семье на планете — посредственность и смирение. Полностью суть этой работы понимает только Елизавета II, никогда и не хотевшая быть королевой. Когда вернувшийся после семестра в Уэльсе принц Чарльз, воодушевленный собственной речью на церемонии инвеституры, говорит матери «У меня есть голос, в отличие от вас всех!», та отвечает: «Давай я кое-что тебе расскажу по секрету. Никто не хочет его слышать».

Чарльз увлекался университетскими театральными постановками и хотел стать профессиональным актером. Ему понадобилось много времени, чтобы смириться с тем, что в реальной жизни ему уготована скромная, скучная и незаметная роль. И отказаться от нее нельзя. Британский двор не терпит плейбоев (как Чарльз) или бонвиванов (как принцесса Маргарет или отступник Эдуард VIIIВ 1936 году он отрекся от престола, чтобы вступить в брак с американкой. Этому событию посвящен, в частности, фильм Мадонны «МЫ. Верим в любовь»(2011) — прим. автора, который появится ненадолго в третьем сезоне).

По иронии, королевский дом раздираем двумя фракциями: индивидуалистов (Филипп, Маргарет, Чарльз, позже — принцесса Диана) и функционеров-коллективистов (королева Виктория, Георг VI, Елизавета II). У Филиппа даже есть на этот счет теория, которую он излагает супруге: мол, есть две ветви Виндзоров — скучная и харизматичная. Скучные, как ты, правят, харизматичные — чудят. Так они и уравновешивают друг друга.

Интересно, как королевская семья узнает о том, что происходит с теми, кто там, внизу, «ест пирожные»: из газет, новостей по телевизору и аудиенций с премьер-министром. За три сезона меняются только модели телевизоров, которые мы видим в кадре, но не методы, которые они используют для коммуникации с народом. Пожалуй, наиболее выпукло этот разрыв проявляется в третьем сезоне: за окном 1960-е, страна сходит с ума от The Beatles и Rolling Stones, употребляет наркотики, сбегает из дома, выступает против колониальных войн, а Елизавета в этот момент озабочена тем, что ее рысаки перестали выигрывать в скачках.

Сериал «Корона» — развернутая иллюстрация выражения It’s lonely at the topНаверху одиноко — прим. ред.. Жалости это не вызывает, но сочувствие — пожалуй. К тому же конституционная монархия хоть и древний институт, настоящая власть уже давно у шоураннеров. Король умер, да здравствует король.