Хроники Берлинале: Дени, Бонелло, Бородин

Антон Долин: Возможно, самым логичным и правильным будет сегодня начать с российского фильма, пусть и участвует он не в конкурсе (в котором отечественных картин нет), а в «Панораме»: это дебют Михаила Бородина «Продукты 24». На меня они произвели сильное впечатление, хотя приятным его не назовешь. Но это не претензия к дарованию создателей. Я вспоминал старую шутку о якобы случившемся посещении Хичкоком «Мосфильма»: «Никогда не видел ничего ужаснее», — признался мэтр. В том смысле, что хорроры в России не удаются — мы и так слишком страшно живем. «Продукты 24» как раз об этом — они основаны на реальной истории «гольяновских рабов» (Just google it). Я смотрел и думал, что в чем-то даже страшнее соотносить себя не с бесправными мигрантами, прикованными в метафорическом или даже физическом смысле к подсобке магазинчика на окраине Москвы, а с покупателями, невольными и безразличными бенефициарами рабского труда: выходит, мы все так или иначе были в этом положении. А когда во второй половине фильма появляются хлопковые поля Узбекистана, от ассоциаций с какой-нибудь «Подземной железной дорогой» не отделаться. Брррр. Но сделано-то круто — и снято, и сыграно (как я понял, среди актеров большинство непрофессионалы).

Зинаида Пронченко: Да, я тоже попыталась этот фильм понять, в итоге воздержусь от комментариев. Скажу лишь одно, возможно, крамольное, когда не получается воспринимать кино как произведение искусства, лишь как историю, то сразу возникает вопрос: почему эта история совсем не про меня? Да, и еще, сделаны «Продукты», как мне кажется, слишком гладко, и потому насилие, которого в картине через край, по ощущениям, эстетизируется. Живет отдельной жизнью от фильма. Я против, короче.

АД: Если его совсем-совсем не эстетизировать, то впору и голову в петлю, такое не то что смотреть, но и читать в пересказе было бы невозможно. Да и не бывает искусства без тех или иных форм эстетизации (а насилие тут, кстати, вообще в основном за кадром, это я расцениваю как достоинство). Ну ладно, если не хочешь смотреть и говорить о тяжелой русской жизни (а какая она еще бывает?), то давай о французской. Для тебя как франкофонки и франкофилки тут настоящее раздолье: Озон в начале, а потом и Клер Дени, и Квентин Дюпьё, и Бертран Бонелло. Красота, чего еще желать для счастья?

ЗП: Oui-oui, но что-то я совсем несчастна, а после фильма Клер Дени и вовсе хочется себе сказать: а теперь ничего не смотри, просто поезжай в Сансуси. Ужасное кино, никак уж такой подлянки от Клер не ожидала. Не фильм, а тарелка непропеченой каши. История любовного треугольника с уровнем экзальтации, как будто за актеров играет тапер, а они только корчат рожи. Ни грамма иронии. Бинош любит Франсуа, но живет с Линдоном, а Франсуа любит анальный секс и живет сам с собой, а Линдон — просто человек с открытым честным лицом, его якобы камера любит. А за окном все тот же Париж с его несвободой и неравенством, о которых тоже беспокоится Клер Дени (судя по камео футболиста Лилиана Турама с тейком о вреде расизма), но чуть меньше, чем об анальном сексе.

Наполеон говорил, что англичане — нация лавочников, но французы-то — нация беллетристов. Готовы находить слова для не весть какой банальности и кино тоже делают из болтовни. Это огромное заблуждение. Пагубное даже. А уж когда подключаются социально значимые сюжеты, просто невыносимо.

АД: Да ладно, по-моему, она просто хотела сделать кино про любовь, о чем напрямую сказано в названии — «С любовью и ожесточением». А чем тебе Бонелло не угодил? Там-то мистика, почти ужас, основанный на анализе психологии (и психозов) локдауна. Беседы нескольких Барби с несколькими Кенами мне пришлись по душе.

ЗП: Бонелло, безусловно, выступил сильнее Дени, у него хотя бы никто не ходит вокруг телефона и не декламирует: о Боже, любовь пришла в мое сердце, какая боль, я снова мокрая…. Мы тоже — от смеха. Бонелло даже интересный, вполне экспериментальный, междисциплинарный, интертекстуальный и так далее, по требнику куратора любого фестиваля. Локдаун — безусловная травма, и тем любопытнее попытаться осознать этот опыт через оптику детей и юношества. Ведь для них прошлого, по которому мы скорбим, как бы не существует. Да и настоящее, ковидом отмененное, тоже для них растворено в мареве всевозможных первых ощущений. Дети — они про будущее, а будущее сегодня, на фоне пандемии, — прям заколдованное слово. Пассаж с игрушками, на которые Бонелло осуществляет перенос неврозов, реально прикольный. Но в целом «Кома» грешит опять же типично французской патетикой, да и с «лангажем» перебор, а ведь Годар завещал с ним распрощаться.

АД: Годар, между прочим, тоже участник этого фестиваля, только в качестве персонажа, а не автора. Французы рулят.

ЗП: Ну давай еще осветим кого-нибудь кроме французов, например индонезийцев.

АД: Да, «Нана» Камилы Андини — это вам не Эмиль Золя. До неприличия красивая ретро-драма об индонезийских 1960-х вместила в себя весь обязательный набор: тяжелая судьба женщины и матери, вышедшей замуж по расчету после гибели первого мужа и нашедшей утешение в сестринстве (с женщиной-мясником, уже неплохо), политический фон с гонениями на коммунистов, страшные и красивые сны главной героини. Очень духоподъемное и информативное зрелище, хотя с оригинальностью там большие проблемы. Но и еще один конкурсант, когда-то мной очень любимый немец Андреас Дрезен, тоже вызвал у меня смешанные чувства. Его «Рабие Курназ против Джорджа Буша» — очередная история спасения невинно и антиконституционно заключенного в Гуантанамо честного мусульманина. Не знаю, в недавнем «Мавританце» схожий сюжет был поведан как-то убедительнее. Правда, тут есть шикарная характерная актриса в роли мамаши мученика — собственно Рабие Курназ, исполнительницу зовут Мелтем Каптан. Не удивлюсь, если ей дадут «Серебряного медведя». Все лучше, чем Жюльетт Бинош.

ЗП: Я с трудом пережила этот феминизм в экзотических экстерьерах. Очень характерная для Берлинале картина: ноль выразительного, максимум познавательного. Клуб кинопутешественника — сестринство и сбоку батик.

АД: Путешествия — наш крест и редкая радость. Рекомендую заглянуть в деревенский Китай в конкурсном фильме «Прах к праху». Но его обсудим уже завтра — пока официальной премьеры еще не было.

ЗП: Тогда до завтра.