К 70-летию Аллы Пугачевой. О кино, двойниках и ЛГБТ

Отношения первой леди отечественной поп-музыки и кинематографа были крайне бурными, непостоянными и не до конца завершенными. В юмористической песне из музыкального фильма «Пришла и говорю» (1985) Алла Пугачева открыто жаловалась «Что-то кино про меня забывает» и делилась снами, где ей уделяют внимание «маэстро Пазолини, господин Феллини и Никита Михалков». В реальности же ей приходилось довольствоваться немногочисленными съемками и появлениями в кадре у режиссеров куда меньшего масштаба. Кино, в свою очередь, предпочитало наблюдать взбалмошный характер поп-дивы с почтительного расстояния и в минуты слабости пользоваться услугами доппельгангеров более кроткого нрава.

В ставшей рекордсменом проката того года, картине «Женщина, которая поет» (1978) о нелегкой судьбе советской селебыЗнаменитость, звезда, от английского celebrity — прим. ред., Пугачеву снимать согласились не сразу. При том что героиня фильма, певица Анна Стрельцова, пытающаяся обустроить личную жизнь и добиться народного признания, была списана с молодой певицы. Пугачеву, мечтавшую сняться в кино, снимать запретили, и на ее роль пробовали ее ровесницу Валентину Игнатьеву из ВИА «Веселые ребята». В результате серьезных подковерных интриг с участием представителей ЦК ВЛКСМ, генералов и других кабинетчиков на роль была все-таки утверждена Пугачева. Более того, картина рекламировалась как байопик уже популярной на тот момент звезды эстрады, и советским зрителям обещали открыть настежь дверь в ее личную жизнь. Об этом заявлялось с порога:

«Вы не верьте, что живу я как в раю, и обходит стороной меня беда / Точно так же я под вечер устаю, и грущу, и реву иногда».

Пиар сработал — по кассовым сборам мюзикл обошел, среди прочих, западные хиты «Блеф» и «Легенда о динозавре». Однако из обещанных подробностей в фильме фигурировала лишь дефицитная детская молочная смесь «Малыш», которой коллеги потчевали грудную дочь певицы в то время, как ее мама давала выступления по московским ДК.

Куда интереснее и кинематографичнее, чем сам фильм, получился сюжет с мистификацией, благодаря которой Алла Пугачева пропихнула в картину музыку собственного сочинения. Она рассказала режиссеру Александру Орлову жалостливую историю о молодом полупарализованном поэте и композиторе из Люберец по имени Борис Горбонос, показала его фото (на котором была она сама с усами, в парике и очках у пианино) и песни — и попросила вставить их в картину. Орлов согласился, что привело к серьезному конфликту с композитором фильма Александром Зацепиным. Монохромное фото, на котором Пугачева в годы советского застоя выступает в образе мужского альтер эго, замечательно демонстрирует, почему певицу многократно объявляли флагманом русского феминизма и ЛГБТ.

Необходимо констатировать, что богатой кинокарьеры у Пугачевой, в отличие от ее зарубежной соперницы Барбры Стрейзанд, не получилось. «Пришла и говорю» (1986) Наума Ардашникова — скоропалительная и излишне авангардная склейка музыкальных номеров и закулисных кадров. В экранизации пьесы Шекспира «Любовью за любовь» (1983) — скромный и незапоминающийся эпизод, где Алла Борисовна с диадемой и в черном платье исполняет сонет на музыку композитора Тихона Хренникова. Украинский треш-капустник «За двумя зайцами» 2004 года под руководством Андрея Данилко стал своеобразной репетицией свадьбы с Максимом Галкиным. Примадонна, которая шире самой жизни, никак не могла поместиться в формат экрана. При этом ее песни входили туда легко и естественно: многочисленные шлягеры вроде «Мне нравится, что вы больны не мной» Микаэла Таривердиева — из «Иронии судьбы, или С легким паром!» (1975), «Куда уходит детство» Александра Зацепина — из «Фантазий Веснухина» (1977), «Белая дверь» Юрия Чернавского — из «Сезона чудес» (1985).

Виной такой несбалансированности стали цензурные ограничения советской культуры, капризный нрав самой певицы и ее излишне близкие взаимоотношения с кинематографистами. Все эти факторы проявились в громком скандале, которым закончились ее съемки в фильме «Рецитал» (его делал ее второй муж, режиссер Александр Стефанович). На замечание художницы по картине, что наряд певицы не слишком вяжется с романтическим образом, Пугачева наорала на нее, порвала ей кожаное пальто и разбила стекла в автомобиле. После этого инцидента директор «Мосфильма» снял Пугачеву с роли, а Стефанович, брак с которым уже трещал по швам, снял в главной роли ее основную конкурентку — Софию Ротару, изменив название фильма на «Душа» (1981).

Этот инцидент надолго отпугнул кинематографистов от сотрудничества с поп-королевой и даже был воссоздан в фильме «Зимний вечер в Гаграх» (1985) Карена Шахназарова. Звезда эстрады Ирина Мельникова в исполнении Натальи Гундаревой приходит на съемочную площадку в меховой шубе и устраивает разборку из-за шляпы, в которой ей предлагается выступать. Шахназаров звал на роль саму Пугачеву, но певица отказалась и потребовала переписать сценарий. Возможно, потому что в сцене, когда герои Панкратова-Черного и Евстигнеева приходят домой к звезде, чтобы загладить конфликт, минуя толпы поклонников с плакатами и вахтера на проходной, фильм заходит на еще более зловещую территорию. Он заставляет вспомнить о реальной истории советского серийного убийцы Анатолия Нагиева, хотевшего сделать с Пугачевой то же самое, что Марк Чепмэн — с Джоном Ленноном, и неоднократно дежурившем у ее дома на улице Горького в начале 1980-х.

Скандальной атмосферой пропитана и комедия «Презумпция невиновности» (1988) Евгения Татарского, в котором у популярной рок-певицы Зои Болотниковой (Любовь Полищук) в поезде Москва — Ленинград пропадает загранпаспорт, что ставит под угрозу ее гастроли на Западе. Этому непримечательному и неловкому фильму с участием Станислава Садальского, Юрия Богатырева и Олега Гаркуши предшествовал реальный инцидент с Пугачевой в ленинградской гостинице «Прибалтийская» из-за номера класса люкс. Он стал первым проявлением перестроечной гласности и широко освещался в прессе: о предыдущих скандалах с участием певицы стало известно гораздо позже. В тот момент и отечественное кино, и Алла Борисовна еще делали лишь первые шаги в умении отдыхать красиво на глазах изумленной публики.

После долгого перерыва рискнул эксплуатировать образ поп-дивы король отечественного эксплотейшена Анатолий Эйрамджан: в 1998 году он снял комедию «Примадонна Мэри» (1998). В ней скромная московская библиотекарша (Ирина Розанова), исполнившая песню «Мэри» в программе «Знак качества» в фирменном коротком балахоне, черной шляпе и очках, получает деньги от спонсора на желанную поездку в Майами. При условии, что отправится туда в обличье Аллы Пугачевой. Там лже-Примадонна попадает в сети, расставленные героями Бориса Щербакова и Михаила Кокшенова, и дело близится к неминуемому менаж а труаТермин для обозначения брака втроем — муж, жена и богатый спонсор — прим. ред. с реальными Валерией Новодворской и Константином Боровым на подтанцовках. Говорят, что Пугачева, которой Эйрамджан предложил сыграть роль собственного двойника, купила кассету с фильмом сразу, как увидела в продаже, и осталась крайне недовольна увиденным.

Как бы дешево и сердито ни смотрелась эйрамджановская «бэха», ей удалось главное — отправить образ Пугачевой через океан. Лишь спустя 20 с лишним лет этот экспорт все же дал результат, и только ленивый не отметил схожесть героини сериала Netflix «Жизнь матрешки» в исполнении Наташи Лионн с Аллой Борисовной. В числе таких был и Стефанович, уверенно заявлявший, что создатели сериала провели ресерч и специально ориентировались на образ русской иконы для создания хайпа вокруг ситкома о взбалмошной жительнице Нью-Йорка, оказавшейся в замкнутом кругу смертей и воскрешений. Не столь даже важно, что в самом сериале отчетливо озвучивается настоящий прототип — столь же рыжекудрая и огненная Пойзон Айви, гитаристка культовых гаражных панков The Cramps. Просто именно подобный многосерийный, закольцованный формат лучше всего подходит для того, чтобы запечатлеть весь диапазон эмоций и настроений Пугачихи. Достаточно посмотреть лишь вступительные кадры фильма «Пришла и говорю». Вначале мы видим смиренную, христоподобную фигуру с опущенной головой и плечами. По мере приближения к камере происходит метаморфоза — взрыв экспрессии, взмах рыжей гривой и агрессивная гримаса-оскал. А прошли какие-то секунды. Воистину — где стихи, там и проза, где шипы, там и розы.