Юра Борисов, «Гладиатор 2» и юбилей «Женщины под влиянием»: главные материалы о кино за неделю 18.11 — 24.11

Актер рассказывает Interview Magazine о съемках, экранном образе, ожиданиях от фильма и интересе к исследованию культурных различий. Вот основные цитаты.

О роли:

«Я не отделяю исполнение от фильма в целом, потому что это как если бы вы смотрели, я не знаю, на дерево — и видели только один лист, например. Потому что это — дерево, и оно все одинаковое. Я счастлив, что являюсь частью этого замечательного фильма».

О впечатлениях от готового фильма:

«Это нелегко понять, потому что, конечно, я знаю эту историю, знаю сценарий и персонажей. Но в то же время я вижу совершенно другую вселенную. Это похоже на магию, потому что кино для меня — это форма режиссерского искусства, в первую очередь — из-за монтажа. Это как речь режиссера. И когда я увидел фильм […], это было неожиданно. Потому что, когда ты читаешь сценарий, — это как карта твоего путешествия. А когда я увидел фильм, это было уже само это путешествие».

О важности зрительской веры в происходящее:

«[…] на экране видно, что все по-настоящему, и ты чувствуешь этот момент. Вот почему мы любим видео из интернета, всякие reels и shorts — потому что это реальность. Ты видишь это, ты чувствуешь это, и в одну секунду ты оказываешься внутри экрана, внутри ситуации».

Режиссерка картины, посвященной быту четырех женщин в Арцахе, рассуждает о документальных принципах, отношениях с наследием, а также — из каких стремлений вырос фильм и как на него повлиял новый виток армяно-азербайджанского конфликта в регионе. Вот несколько цитат:

О целях, которые она преследовала:

«Я хочу дать людям возможность понять это место, куда у нас больше нет возможности попасть […] То, что сейчас происходит во многих уголках мира. И я хочу, чтобы искусство в этой ситуации стало для нас маяком надежды — и чтобы опыт женщин не был потерян для истории».

О том, как менялся авторский подход:

«Когда я только начинала снимать фильм, я действительно представляла его как наблюдательный, традиционный документальный фильм в стиле [синема] верите. […] идея, что я должна быть конкретным, воплощенным человеком за камерой, стала очень важной идеей во время монтажа. Мы очень старались органично развить ее на протяжении всего фильма. Когда началась война, идея режиссера, дистанцированного от объекта съемки, такой «мухи на стене», стала для меня почти неэтичной, совершенно невозможной. Было очень важно признать, что за камерой находится человек, который очень сильно переживает за людей на экране».

О значении своего обращения к женскому опыту

«[…] Камера — это посредник для меня, а меня интересовали эти четыре женщины. В фильме вы видите то, что мне показалось наиболее интересным в этой истории. На самом деле я чувствовала две вещи. Во-первых, они живут в обществе, где так много внимания уделяется мужчинам, поэтому я представляла, как они будут смотреть фильм позже и действительно увидят себя в роли главной героини. Во-вторых, особенно когда началась война, все сюжеты в СМИ были сосредоточены на мужчинах, которые сражались, а женщины и дети изображались как бегущие жертвы. Женщины, которых я видела, не были жертвами в этом смысле. Они были активны, работали и сражались не меньше, чем мужчины на передовой. Они с легкостью рассказывали свои истории без необходимости ссылаться на окружающих мужчин».

Режиссер Ридли Скотт, актеры Пол Мескал и Дензел Вашингтон, сценарист Дэвид Скарпа и другие рассказывают, как четверть века спустя удалось воплотить в жизнь эпический проект, о котором постановщик мечтал со времен съемок первой части. Вот несколько цитат:

Пол Мескал — о том, что привлекло его в фильме:

«Я бы мог сдержанно отнестись к первому большому студийному фильму, потому что они часто ставят тебя в тупик как актера. Но такой фильм, как «Гладиатор 2», — это идеальный студийный, крупномасштабный кинематограф, потому что в руках Ридли он основан на правдивых человеческих состояниях с очень четким эмоциональным языком».

Дэвид Скарпа — о подходе к теме:

«Нам нельзя было абстрагироваться от эмоционального отношения людей к [оригинальному] фильму и их чувств по отношению к нему. Как бы Ридли ни хотел преемственности внутри экранной вселенной, он не собирался просто собрать все лучшее, что было в первой части».

Текст Letterboxd об истории создания фильма Джона Кассаветиса, его наследии и влиянии (на последний вопрос отвечают разные кинематографисты). Вот основные цитаты:

О поиске денег:

«Изначально Кассаветис задумал «Женщину» для [театральной] сцены, но после того, как ему не удалось получить финансирование, он переработал ее в сценарий – и обнаружил, что голливудские продюсеры не желают поддерживать это начинание. «Они сказали: «Кто захочет смотреть фильм о сумасшедшей даме средних лет?» — вспоминает Роулендс. […] Решив финансировать фильм самостоятельно, Кассаветис собрал сбережения от разных актерских работ, перезаложил свой дом и дом Роулендс, а также взял крупный кредит у Питера Фалька, чтобы осенью 1972 года начать съемки в Лос-Анджелесе. […] Он просил, одалживал и крал все, что мог, чтобы сократить расходы: от бесплатных коробок с макаронами для сцены ужина со спагетти до нелегальной электричества от городской линии электропередач».

О творческом подходе Кассаветиса:

«То, что Кассаветис считал себя в первую очередь актером, а во вторую — сценаристом, отражалось и на его режиссерском стиле: он ставил исполнение превыше всего и всегда был готов пойти на технические жертвы в пользу эмоциональной достоверности. […] Он освещал декорации целиком, чтобы актеры могли свободно двигаться по своему желанию, и использовал длиннофокусные объективы для съемки с расстояния, считая, что сцены выглядят более органично, когда камера не стоит рядом. Для Кассаветиса такой подход был «более похож на документальный», что ему нравилось, но было сложно для съемочной группы, откуда многие увольнялись в процессе работы. […] «На картинах Джона не было четкого разграничения между тем, когда ты снимаешься и когда нет», — говорит [Питер] Фальк. «Иногда ты снимался и даже не знал об этом».

Об отказе Кассаветиса от компромиссов со зрителем:

«Кассаветис отказался угождать зрителям выхолощенным повествованием, общепринятой моралью или развязками. Более того, даже «комфортный», традиционный ритм фильма он сводит на нет стремительными движениями камеры и резким монтажом. Его склонность к двусмысленности подразумевала уважение к зрителям, чей аппетит к сложностям, по его мнению, часто недооценивается. «Люди [смотрят фильмы], чтобы получить эмоции», — говорил он. «Тот, кто ходит в кино, чтобы не испытывать эмоций, — кретин. С таким же успехом можно вырыть яму и прыгнуть в нее. Я не верю, что люди так поступают».

Режиссер говорит Filmmaker Magazine, как создавалось размышление об «оригинальности, подлинности, бессмертии и душе в эпоху ИИ», снятое по сценарию искусственного интеллекта, обученного на творчестве Вернера Херцога. Вот несколько цитат:

О замысле:

«Мы начали работу в 2018 году, когда инструменты искусственного интеллекта еще не были широко доступны. Поэтому нам нужно было создать их, поэкспериментировать с ними. Посмотреть, что можно сделать и насколько «убедительным» может быть результат, чтобы создать произведение, которое будет работать на экране кинотеатра, а не только как онлайн-прикол».

О принципах, которыми руководствовались при создании:

«Мы создали набор правил, чтобы установить рамки для нашего фильма. Например, сценарий был отредактирован из массы текста, который произвела «машина». Когда мы начали работать над проектом, технология сильно отличалась от ChatGPT. Вы не могли просто попросить ее написать сценарий. Вместо этого на нас обрушилось море текста, который нужно было отформатировать под сценарий, сохранив при этом верность его истории, а также уникальные, но и противоречивые качества (в том числе идиотские, плохие записи). Мы специально создали правила для «настоящих» и «ненастоящих» элементов фильма, чтобы в какой-то момент эти правила были нарушены, чтобы вы усомнились в каждом элементе фильма».

О том, на какие размышления наталкивает фильм:

«Фильм не об искусственном интеллекте, не о Вернере Херцоге и никогда не ставил перед собой цель объять такую технологию, как ИИ. Это, скорее, размышление о нашем сложном отношении к технологиям. Технологиям, которые мы создаем, которые используем даже в самых интимных аспектах нашей жизни, — и при этом боимся и презираем их».

Материал IndieWire, где объясняется, почему фильм Боба Фосси занимает особое место в истории жанра и какую роль в нем играют автобиографическая подоплека, ироническая тональность и идея о губительности шоу-бизнеса. Вот несколько цитат.

О новаторстве:

«Всегда было модно легкомысленно называть «Весь этот джаз» «мюзиклом об операции на открытом сердце» — описание точное, но абсурдно недостаточное, чтобы подытожить оригинальность и силу фильма […] Назвать его автобиографичным — все равно что назвать «Психо» фильмом о парне, у которого были проблемы с матерью. Фильм «Весь этот джаз» настолько обнажает неврозы своего сценариста-режиссера — и настолько наполнен очевидными отсылками к его реальным работе и отношениям, — что заставляет «8 ½» и «Воспоминания о звездной пыли» выглядеть сдержанными и самодовольными».

Об аккумуляции личного опыта Фосси:

«Неявный вопрос, лежащий в основе фильма: были бы фильмы и пьесы Гидеона такими же выдающимися, будь он порядочным человеком. И если Гидеон действительно является альтер эго Фосса, то ответ, похоже, однозначный: нет. […] «Весь этот джаз» отвечает на этот вопрос, просто будучи тем великим фильмом, которым он является: вот что получается, когда кто-то вроде Боба Фосса, со всем его гением и глубокими недостатками, делает свободное заявление. Это просто признание того факта, что выдающееся искусство не всегда создается выдающимися людьми».

Глава крупной компании (Кидман), привыкшая управлять людьми, начинает бурный роман со стажером (Дикинсон), который гораздо моложе нее, чем ставит на карту семью и карьеру. Тем временем страсть, вырвавшаяся за пределы офиса, грозит уничтожить обоих. Российская премьера фильма намечена на 16 января 2025 года.