Каннский и Венецианский фестивали, мокьюментари и постправда: номера 1/2 «Искусства кино»

Как русские и крестоносцы: историк о битве в третьей серии последнего сезона «Игры престолов»

Кадр из «Игры престолов», третья серия, восьмой сезон

На HBO (в России — Амедиатека) показали третий эпизод заключительного сезона «Игры престолов», в которой наконец-то произошла одна из обещанных эпичных битв: армия Дейенерис, дома Севера и братство Ночного дозора схлестнулось с полчищем Белых ходоков под предводительством Короля Ночи. Историк Тамара Эйдельман, анализирующая каждый эпизод шоу в подкасте «Еще одну — и спать», поделилась с ИК впечатлениями и ассоциациями по поводу долгожданной батальной серии.

Это мало похоже на какие-либо исторические битвы. У меня есть такая теория: в «Игре престолов» история и магия, реальная жизнь и фантастика в разное время находятся в разной концентрации. Джордж Мартин говорил: «Магия — это сезонное явление». И вот когда магия выходит вперед, то это уже другие, не исторические закономерности.

Эта потрясающая битва мне больше напомнила, конечно, битвы из «Властелина колец» — битву на Пеленнорских Полях, битву при Моранноне. Или даже битву за Хогвартс в какой-то мере [из «Гарри Поттера»].

Есть еще одна параллель, о которой уже говорили раньше: Король Ночи — это такая «пчеломатка», на которой все держится. Точно таким же образом в саге «Властелин колец» все зависели от Кольца Всевластья.

Что касается [реальной] истории, то, конечно, есть примеры битв, когда у одной стороны конфликта есть явное превосходство (например, в какой-то момент такой количественный перевес наблюдается у армии мертвых), а все равно «слабые» — то есть те, кто в меньшинстве, выигрывают. Там было в битве при Азенкуре во время Столетней войны, когда у англичан было меньше войско, но они все равно разбили французов.

Но, скорее, я тут вижу киноманскую, нежели историческую вещь. У меня зародилось подозрение, что Мигель Сапочник внимательно изучал фильм «Александр Невский» Эйзенштейна. И здесь просто запредельное впечатление производит начало (битвы). Мне это напоминает то, как вело себя русское войско на берегу Чудского озера. Когда Серый Червь опускает на лицо забрало, конечно, сразу вспоминается лицо актера ЧеркасоваНиколай Черкасов, исполнивший роль Александра Невского — прим. ред.. И даже начало битвы в какой-то мере похоже на то, как впервые сталкиваются русские и крестоносцы.

Надо сказать, что этоИзображение битвы в фильме «Александр Невский» — прим. ред., конечно, не имеет никакого отношения к реальному Ледовому побоищу, потому что там-то все было не так. Но это похоже на то, как показано у Эйзенштейна.

Другая вещь, которая, возможно, тоже повлияла на постановщика «Игры престолов», — битвы, в которых был убит предводитель, и из-за этого якобы «все распалось». Самая знаменитая битва, где был убит глава наступавших, — это битва на Косовом Поле между турками-османами и сербами в 1389 году. Как гласит легенда, она началась с того, что сербский воин проник в стан турок и убил султана Мурата I. Но, правда, там турки все равно победили.

И тут опять вылезает Александр Невский. В летописях записали, что Невский сразился с ярлом Биргером, предводителем шведов. Он не убил его, но «наложил шрам на лицо». Вдобавок они подрубили опору шатра (ярла), и это зародило панику в шведском войске.

Я большой любитель находить исторические основы для событий «Игры престолов». Но здесь (в новой серии) я вижу больше мифологические вещи, как-то: толкинские битвы, Рагнарек (в скандинавской мифологии — решающая битва между добром и злом). Это вообще очень мощный архетип: битва между «плохими» и «хорошими». Мартин, кстати, говорил, что не хотел делать одних однозначно «хорошими», а других очернять. Но в данном случае, конечно, все однозначно.

Читайте также:


Фото Тамары Эйдельман © портал Культура.рф

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Safari